Хрустальные небеса

И пошло-поехало... Российский флаг разворачивается над просторами Красной планеты. Рядом устанавливаю голубое полотнище Лиги Наций.

Пауза в эфире что-то затянулась. С чего бы это?

Так-с, а что там у нас на очереди? Припоминаю программу выхода. Ах, да. Сейчас предстоит беседа с августейшим семейством. Тогда пауза понятна. Наверняка маман от избытка чувств бухнулась в обморок.

Хорошо Настеньке. Она сейчас спит сладким сном. А когда через недельку проснется, будет уверена, что высадка на Марс ей только приснилась. Очень реалистичный и со многими подробностями сон.

Настенька, Настя, Анастасия.

Она - там. А я - здесь.

Я - это кто? Анастасия или.

- Я - Владимир, - заставляю губы шевелиться без звука. - Романов Владимир Владимирович. И никого иного здесь быть не может!

5.

- Здравия желаю, ваш бродь!

- И вам наше с кисточкой, Снег Метельевич!

Снеговик катит мне навстречу от дорожной развилки. Влево - метеостанция, направо - купола, корпуса, ангары. Стройка века, будущий марсианский город - Марсоград. Работа кипит: за минувшие после высадки два года я поочередно принял на базе семь грузовых кораблей, которые доставили строительную технику и все необходимые материалы для создания поселения землян.

Снеговик салютует мне метлой, словно держит в руках винтовку. Первый марсианский гвардеец на страже. Исправно несет службу по охране городского периметра.

Кроме охраны, Снег Метельевич занимается еще сбором и анализом метеорологических данных. А еще в мое отсутствие приглядывает за роботами на стройке. Не то, чтобы я опасался «бунта машин», но ушки на макушке все-таки держать стоит: даже наша умная-преумная, мудрая-премудрая техника иногда чудит. Месяца два назад у одного из роботов-экскаваторов случился программный сбой. Каким-то образом этот

математический «боб» пролетел мимо внимания контрольного центра вычислителя базы. Экскаватор уже добросовестно начал рыть траншею прямо под центральный купол будущего Марсограда, когда появился Снег Метельевич и умело разрулил ситуацию.

- Как погода? - спрашиваю, остановившись и пожав протянутую руку стража и метеоролога.

Руки у Снеговика нестандартные - не тонкие веточки, которые обычно вставляют дети, когда лепят снежные фигуры, а полноценные конечности, даже бугорки мускулов обозначены. Зато все остальное -обычный снеговик. Три шара, уменьшающихся снизу кверху. На нижнем имеется шарнирное устройство, которое позволяет Снегу Метельевичу катиться, отталкиваясь от грунта косолапыми ногами. На среднем шаре расположены руки и едва ли не два десятка пуговиц-индикаторов. Верхний шар венчает классическое ведро. Правда, ведро это только по внешнему виду - у Метельевича внутри металлической «шапки» приемопередающий комплекс для постоянной связи с метеостанцией и вычислителем на базе. На лице Снеговика две антрацитово-черные горошины глаз, оранжевый нос-морковка и вечно растянутые в улыбке губы.

- Погода стабильная, - докладывает Снег Метельевич. - Среднесуточная температура минус пять, осадков в ближайшие трое суток не ожидается. Ветер слабый, треть метра в секунду.

- Ладно, хватит! - останавливаю его. Оглядываюсь по сторонам:

- А что наш Змеюшка? Застрял где-то?

- Не извольте беспокоиться, ваш бродь! Задерживается он, - Снег Метельевич кивает в сторону заснеженных холмов на востоке. - Телеграфировал, что обнаружил нечто интересное! Но обещал быть с минуты на минуту.

Мы болтаем со Снеговиком о том и о сем еще некоторое время, когда снег на восточном склоне вспучивается и на свет появляется длинная, почти крокодильих размеров белая морда.

- Это я ползу, Владимир Владимирович! - скалит острые зубы Снежный Змей. - Скорость движения тела десять сантиметров в секунду. Стало быть, полностью я прибуду примерно через четыре минуты.

Змей почему-то убежден, что - кроме экстренных ситуаций, конечно! - вести разговор, не в полный размер появившись перед собеседником, - крайне невежливо. Поэтому мы со Снегом Метельевичем еще минут пять обсуждаем монтажные работы в Марсограде на предстоящие сутки, пока наш длинный друг полностью не выползает из холмов и не сворачивается кольцами на обочине дороги. Голову он держит вертикально, подпирая ее кончиком хвоста.

- Ну, майн либер, - говорю я, - что ты там надыбал в подземных кавернах?

Змей любит общаться на причудливой смеси немецкого и русского языков. У меня есть подозрение, что миниатюрная буровая установка, изготовленная в Германии по российскому заказу к марсианской экспедиции и бесследно пропавшая в глубинах Марса около года назад, была как-то утилизирована Змеем. К установке, помнится, прилагалось еще и руководство на немецком и русском языках.

Снежный Змей отвечает за все подземные исследования. Он способен зарываться в марсианский грунт на глубину до ста метров и может исследовать естественные внутренние полости внутри горных разломов.