Хрустальный грот. Полые холмы

– В чем дело? – Она открыла глаза и приподнялась на локте. – Послушай, похоже, ты этим никогда раньше не занимался! Правда ведь? Да?

Я ничего не ответил.

Она рассмеялась, но смех вышел резким и пронзительным. Она снова перекатилась на спину и протянула мне руки.

– Ну ничего. Научишься. Ведь научишься же? Ты ведь мужчина, в конце концов! По крайней мере, я думала, что ты мужчина… – И в порыве внезапного раздражения выпалила: – Ну что же ты, бога ради! Давай скорей! Говорю тебе, все будет в порядке.

Я схватил ее за руки и удержал так.

– Кери, извини. Не могу объяснить тебе, но это… Просто знаю, что не должен этого делать. Нет, послушай, подожди! Дай мне время…

– Пусти!

Я разжал руки, она вырвалась и села. Глаза у нее были злые. В волосах запутались цветы.

– Ты не думай, Кери, это не из-за тебя, – сказал я. – Ты здесь совершенно ни при чем…

– Недостаточно хороша для тебя, да? Потому что моя мать была шлюха, да?

– Разве? Я даже не знал.

Внезапно я почувствовал себя бесконечно усталым и осторожно сказал:

– Я же говорю, ты здесь ни при чем. Ты очень красивая, Кери, и когда я тебя увидел, то почувствовал… ну, ты, должно быть, знаешь, что я почувствовал. Но тут дело не в чувствах. Это стоит между мной и… Это связано с моей…

Я остановился. Все было бесполезно. Она смотрела на меня блестящими и пустыми глазами, потом резко отвернулась и принялась отряхивать платье. И вместо того чтобы сказать «с моей силой», я закончил:

– С моей магией.

– С магией!

Она выпятила губу, как обиженный ребенок, резким рывком затянула поясок и принялась собирать рассыпавшиеся пролески.

– Магия! Магия! – презрительно повторяла она. – Ты что, думаешь, я верю в твою дурацкую магию? Ты что, в самом деле поверил тогда, что у меня болели зубы?

– Не знаю, – устало ответил я и поднялся на ноги.

– Наверно, чтобы быть магом, надо не быть мужчиной! Зря ты тогда не ушел в монастырь!

– Быть может.

В волосах у нее запутался цветок. Она подняла руку и вытащила его.

Тонкая прядка блеснула на солнце, как паутина. Мне бросился в глаза синяк у нее на запястье.

– Как ты? Я не сделал тебе больно?

Она не ответила и не взглянула на меня. Я отвернулся.

– Ну что ж, Кери… До свидания…

Когда я отошел шагов на шесть, сзади раздался ее голос:

– Принц!

Я обернулся.

– Так-то ты обращаешься с девицей? – сказала она. – Удивительно! Говоришь, что сын верховного короля, и даже не хочешь оставить бедной девушке серебряной монетки за порванное платье?

Должно быть, я уставился на нее, как лунатик. Отбросив назад свои золотые волосы, она рассмеялась мне в лицо. На ощупь, словно слепой, я порылся в кошельке у пояса и достал монету. Она оказалась золотой. Я шагнул к Кери, чтобы отдать. Все еще смеясь, она поклонилась и протянула мне руки, сложенные чашечкой, как у нищего. Порванное платье открывало горло и грудь. Швырнув монету наземь, я бросился бежать прочь в лес.

Ее смех преследовал меня до тех пор, пока я добежал до вершины холма, спустился в соседнюю долину, рухнул ничком у горного ручья и утопил ее аромат и память о прикосновении в потоке ледяной воды, пахнущей снегом.

Глава 9

В июне Амброзий приехал в Каэрлеон и послал за мной. Я отправился один и прибыл туда вечером, после ужина, когда лагерь затих и зажгли светильники. Король все еще работал; я видел свет, льющийся из окон штаба. Снаружи развевался штандарт с драконом. Подъезжая, я еще издали услышал, как солдаты отдают честь, и на пороге показался высокий человек, в котором я признал Утера.

Он перешел через дорогу к дверям дома, который стоял напротив королевского дворца, но у лестницы увидел меня, остановился и вернулся.

– А, Мерлин! Приехал, значит. Ты, однако, не торопился!

– Я не ожидал вызова. И мне нужно было уладить кое-какие дела перед тем, как плыть за море.

Он остановился как вкопанный.

– А кто сказал, что тебе лежит дорога за море?

– Люди только об этом и говорят. В Ирландию, я так понимаю? Говорят, Пасценций нашел там опасных союзников, и Амброзий хочет избавиться от них. Но почему я?

– Потому что он хочет разрушить их главную крепость. Ты слышал о Килларе?

– Приходилось. Говорят, это крепость, которую еще никто не смог взять приступом.

– Правду говорят. Килларе – это гора в самом сердце Ирландии, с ее вершины видны все берега. А на вершине горы стоит крепость, не земляной вал с частоколом, а прочная каменная стена. Вот зачем нам понадобился ты, любезный Мерлин.

– Понимаю. Нужны машины.

– Килларе нужно взять. Если это удастся, следующие несколько лет мы будем жить спокойно. Поэтому я беру Треморина, а он настаивает на том, чтобы я взял тебя.

– Я так понимаю, что король не едет?

– Нет. Ну а теперь спокойной ночи. Я пригласил бы тебя к себе, но у меня дела. У него, кажется, комендант лагеря, но, думаю, долго они не засидятся.

Засим он довольно любезно попрощался со мной, взбежал по ступеням своего дома и прямо с порога, не успев закрыть за собой дверь, кликнул слугу.