Хрустальный мальчик

– А-а-а! – взревел рыжий парень и кулаками потряс, как будто бы стучался он в невидимую дверь. – Да и ну тебя к чёрту с твоими закидонами! Думаешь, одна ты такая особенная? Ещё сама прибежишь, как только поймёшь, что тебя тут знать никто не хочет!

И ушёл он по-медвежьи, сутулясь, косолапя и костеря весь свет отборными ругательствами, которые и Анна, и дед её отлично слышали, даже находясь в доме. Когда последние звуки шумных проклятий замерли вдали, старик перевёл на внучку вопрошающий взгляд. Анна стояла бледная и напряжённая, похожая на мраморную колонну в богатой гробнице, и губа её была до крови закушена.

– Ничего мне объяснить не хочешь? – намекающе спросил дед.

Анна только хмыкнула.

– Ещё бы я за каждого дурака стала объясняться! – она с размаху хлопнулась на стул и скрестила ноги. – И вот чего они мне житья спокойного никак не дадут? Почему не отвяжутся все разом?!

Дед сел напротив неё. Тяжёлый разговор им предстоял.

– Не в этом ведь дело, Анна, – мягко сказал он. На лбу у Анны тотчас вырисовались морщины: неглупая она была девушка, понимала, к чему старик клонит. – Я у тебя о другом спросить бы хотел… если ты мне ответишь. Чегой-то они тебя к колдуньям стали причислять?

– Мне в лесу больше нравится, чем с ними, а они не понимают. Как по их мнению, так любая непонятная вещь – это колдовство и никак иначе, – на одной ноте пробубнила Анна и вдруг встала из-за стола. Пальцы её нервно стучали по столешнице. – Это всё она виновата, дура! Если бы она никому не стала болтать, что я красавица, если бы не расхваливала меня на каждом углу, никто ничего и не заметил бы! Жила бы себе спокойно… откуда они только эту красоту вообще выдумали? Может, и нет её: не замечали ведь раньше… и если бы не было, было бы только лучше, потому что… устала я от них, от их приставаний глупых! Думают, если я ничего напоказ не выставляю, то ничего и нет… и вроде как бы и правы они, обещаний не было никаких… не было никаких разговоров… и всё равно мне кажется, что я самое гнусное предательство в жизни совершаю сейчас!..

Дед гулко, медленно выдохнул.

– Осуждать их не берусь я, Анна: знаю я много меньше того, что на самом деле с тобой происходит, лишь то мне известно, о чём ты сама мне говоришь. Может, и правы они, что колдовства остерегаются, и тебе могу я лишь одно сказать: что бы ни таилось такое прекрасное там, в лесу, не стоит оно разрушенной связи с нашим миром. У нас в городке парни не особо приятные да приметные, – он рассудительно качнул головой, – врать не стану, но и высокомерие твоё, Анна, до добра не доведёт. Держись за нас покрепче, чтоб лес не утянул тебя и не растворил в себе, коль не ради собственного блага, так ради меня, старика, не уходи от нас, пока мои глаза ещё открыты.

Плечи Анны дрогнули. Подошёл дед к ней поближе и увидел: мокры у неё глаза, а на щеках блестят прозрачные влажные дорожки. Анна вздрогнула, как напуганный ребёнок, круто повернулась и бросилась деду в объятия. Удивлённый, замер он, как будто всё его тело вдруг одеревенело: Анна никогда не была ласковой, даже в детстве, и уж забыл он, каково это: обнимать её, придерживать, помогать, направлять её, из лучших самых побуждений следя, чтобы не оступилась она.

– Ох, – рыдала Анна, – как же всё сложно, как же всё запутанно!..

И дедово сердце тоже рыдало.

Молчание – золото

Запыхавшись, Анна взбежала на вершину маленького мшистого холмика. Она уже далеко в лес забралась, так далеко, как без клубка не заходила ещё, пожалуй. Спешка её была вызвана не только обжигающим желанием увидеть Землероя – она рвалась, как спортсмен на финишной прямой, прочь от настойчивых ухажёров, которые шли втроём на охоту и по несчастью её приметили. Анна хорошо умела убегать и прятаться: всё благодаря Землерою, – потому не попалась она в лапы улюлюкающих парней, что гнались за нею, потрясая палками ружьями, и расставляли руки, готовясь поймать её, точно неуправляемый снаряд. Запах страха и агрессии волочился за нею, как шлейф, но теперь она была в самой гуще чащобы, и биение её сердца начало успокаиваться.

Анна медленно распрямилась и посмотрела в небо. Переплетающиеся друг с другом вековые ветви почти совсем спрятали от неё солнце – лишь размытый краешек мутного диска было видно, да и то – если прищуриться. Анна отдышалась, набрала полную грудь воздуха…

И, развернувшись, с закрытыми глазами тотчас сиганула с вершины пригорка. В миллиметре от земли её подхватили, и она радостно нашарила знакомые плечи, в которые вцепилась, что есть мочи. Мир кругом неё заплясал, как сумасшедший, и Анна завертела головой, радостно визжа.

– Приехала, приехала! – кричала она и колотила Землероя по плечам. – Ты меня нашёл!

– Ты пришла! – вторил ей звонкий радостный голос. – И где же ты ходила все эти трое суток? Не раз и не два подходил я к самой границе леса, а тебя ни следа не было!

– Извини!