Хрустальный сад

Когда мы вернулись из бани, для нас уже были приготовлены чистые вещи. Простые льняные рубахи и брюки, кожаные сандалии. Как приятно надеть такие вещи после бани. Я чувствовал прилив сил и бодрости. Рив наоборот, лежал на своей кровати и смотрел в потолок. Он был красным, словно вареный рак, его лицо лоснилось от пота. Интересно, о чем Рив думал в этот момент? Если вообще о чем-то думал. Я огляделся вокруг. Комната была небольшая, с бревенчатыми стенами, вдоль которых стояли две деревянные кровати, покрытые вышитыми покрывалами. В углу рядом с окном небольшой шкаф, тоже выполненный из дерева, а сбоку от него большой стол и деревянная лавка, на которой лежал мой рюкзак. Я заглянул в него. Пистолет и нож, которые я спрятал в потайной карман перед баней, были на месте. Я подошел к Риву, присел рядом и спросил:

– Как ты?

– Я умираю, – тихо сказал он.

– Поверь мне, это далеко не так, – улыбнулся я. – Вставай, они ждут нас.

С тихим стоном Рив поднялся с кровати, оделся и мы вышли на улицу. Несколько девушек, сидевших на лавке у дома напротив, сразу же прекратили разговор и начали с интересом разглядывать нас. Я улыбнулся и помахал им, они засмущались и принялись делать вид, что на самом деле смотрят в другую сторону. Я рассмеялся. Мне было так легко и спокойно. Я глубоко вдохнул. Какой здесь был чудесных запах – травы, цветов, свежего дерева и печного дыма. В таком месте я остался бы на всю жизнь. Естественно, когда выйду на пенсию. Если я до нее конечно… Да ладно, меньше всего на свете мне хотелось думать о чем-то плохом в этом царстве тишины и умиротворения, залитом золотым вечерним светом.

Вырвидуб ожидал нас на крыльце высокого дома, срубленного из дерева, с резными наличниками и петушком на крыше. Он провел нас внутрь, в обеденный зал или, как он сказал, в трапезную. Здесь был накрыт стол человек на пятьдесят. Лишь три места в середине стола были свободны. Они предназначались для нас. Язычники оказались действительно гостеприимными хозяевами, они кормили и поили нас до поздней ночи, расспрашивая о жизни в Европе и рассказывая о своей общине. Кое-что из того, что они говорили, мы знали и раньше. Например, что их общине много сотен лет, и они живут, сохраняя и оберегая обычаи пращуров. Раньше они жили закрыто, скрываясь от всего мира, но лет двадцать назад вышли в свет и объявили о себе во всеуслышание. Теперь они были открыты для всех: для суа, которые хотели найти свое место в жизни или научиться управлять своей силой, и для людей, которые устали от мирской суеты и просто хотели обрести душевный покой. Они не пойдут за Штайнбергом, я понял это сразу, как только их увидел. Штайнбергу нужны были воинственные варвары, которые не будут задавать лишних вопросов. Искать таких нужно где-то в другом месте. К счастью, где находится такое место, Наставник не знал.

Наша трапеза завершилась уже ночью. Правда, Вырвидуб поскромничал, назвав ее скромной, такого количества еды хватило бы и на сто человек. Мы вышли на крыльцо и, пожелав нашим радушным хозяевам спокойной ночи, отправились в отведенный нам дом.

Практически сразу легли спать. Вернее, Рив лег, а я ждал, когда же он уснет, чтобы я смог поговорить с Вырвидубом наедине. Риву ни к чему было знать о моих планах против Штайнберга. Он долго ворочался и, наконец, засопел. Я выждал еще немного и, стараясь не шуметь, вышел на улицу. Ночь была лунной и звездной, не припомню, чтобы я видел столько звезд в небе. В траве стрекотали кузнечики. В воздухе плыл свежий аромат травы. Думаю, если рай где-то и существует, то он больше похож на это место, чем на какие-то абстрактные замки в облаках, в которых праведные счастливчики маются от скуки. Дома были темны и лишь в одном, в самом конце улицы, горел свет. Туда я и направился. Я заглянул в окно и увидел Вырвидуба. Непроизвольно мои губы растянулись в улыбке. Это было невероятное зрелище, древнерусский богатырь, словно сошедший с картины, которую я видел где-то в музее, за клавиатурой ноутбука. Он повернулся ко мне и помахал, чтобы я заходил. Я смутился. Совсем не собирался шпионить за ним. Я поднялся по ступеням и толкнул дверь, она была не заперта.

– Ты хотел поговорить со мной, Вальтер? – спросил он по-английски, говорил он очень хорошо, хоть и с небольшим, но приятным акцентом.

– Да, Вырвидуб.

– Присаживайся, – он указал жестом на скамьи, стоявшие вдоль стен.

– Я не хочу, чтобы мой компаньон узнал об этом разговоре, – тихо сказал я.

– Хорошо, – он присел на край скамьи напротив меня.

Я поставил локти на колени и сложил ладони вместе. Я подбирал слова, думая с чего начать, наконец, произнес:

– Штайнберг задумал устроить на земле Апокалипсис, – я посмотрел на него, наблюдая за его реакцией, он внимательно прислушивался к каждому моему слову. – Я не хочу, чтобы ему это удалось. Я сделаю все, чтобы остановить его, и мне нужна ваша помощь.

– Мы на твоей стороне, Вальтер, – он сжал кулаки и подался вперед. Я подсел к нему и, склонившись как можно ближе, шепотом сказал:

– Вот мой план…