Художник Её Высочества

Зять двадцатиоднопальцевой тёщи также скажет вдогонку. Без обиды здесь на арифметическую правду. Не первее они первых. Повезло им. Быть может, через месяц или через миллион лет, что для вселенной одно и тоже, нашлось бы какое-нибудь зеленое несчастье, пишущее своими разноцветными слюнями на панцирях проползающих мимо дам. Головатый не сочиняет, а знает место, где так происходит. Конечно, повезло! Последним достаются кости. И потом, по условиям конкурса, принимают участие только те, кто не знают о конкурсе. Что делает результат не надуманным, а естественным. Само собой, художники открытых цивилизаций, а их восемь десятых, автоматически отсеиваются.

Степан поиграл бровями.

— Вот так, господа живописцы. Обратите внимание, как выгодно работает этот смелый блик на мочку данного уха заданной вам фигуры. Ладно, поехали дальше.

Конкретно. Климат? Интересует, но по ходу. Растительный мир? Просьба отметить. Животный мир? Чрезвычайно интересно! Население? Очень хорошо. Исторический очерк? В процессе. Промышленность? Можно. Сельское хозяйство? Скорее нет, чем да. Транспорт? Это супер! Финансы, кредит, труд, подъем материального благосостояния трудящихся — нет. Физическая культура и спорт? Великолепно! Галочку. Если только не заставят по лаве бегать. Народное образование? Про себя раскажет наставник и достаточно. Вооруженные силы? Ясно дело! Концентрат передовых технологий. Из бластера пальнёт. Математика, химия, прочие науки пропускаются. Особенно физика. Надоела она ему, как кролику Вини-пух с Пятачком! Пошли общественные науки. Философия? Ну, можно отметить. Психология? Жизни не хватит на своей-то планете разобраться. Литературу не одолеть. Вот! Ничего не надо, а это посмотрят от и до. Искусство! Он, дурак, еще ломался! Музыка? Прелесть! Отметить без разговоров. Театр и кино? В процессе. А-а иди сюда, родимая! Религия. Теперь-то провентилируем, как удается богу-отцу плодить столько богосынов, чтоб на каждой планете сладить вотчину местечковому Иисусику. Редкая возможность разобраться в одноразовости или многоразовости свадебного платья божественности. Словарь русско-божественный знаем неплохо, теперь полистаем божественно-русский.

Всё запомнил?

— У меня буквальная память.

В таком случае кому надо подумают, как эшелонированно показать интересующее и пора собирать чемодан. Шутка. Брать только зубную щетку. Её тоже не обязательно.

— А фотоаппарат?

Вот с фотоаппаратом понятная накладка. Земля закрыта. Разрешается к исследованию только секретно и по допуску. Прямые контакты запрещены. Нечего надувать губки. Рано еще. Фото — уже документ, из которого толковый специалист завсегда накропает свежие и опасные идеи. У американцев НЛО разбился в Нью-Мексико, они потом по новым технологиям самолет-невидимку сделали и получили преимущество. А представить, какому-нибудь последнему южному диктатору попадет эффективное оружие — он же, сливочная задница, планету разнесет вдробадан. Не так, конечно, всё, но напугать сразу надо. Знают они его!

— Понял. Значит, когда быть готовым к одиссее?

К чему затягивать? С утречка и зачнут одиссеиться.

И Головатому не понятно — зачем в середине лета ставить новогоднюю ёлку?

Вопрос оставлен без ответа. Сразу видно инопланетянина, элементарных вещей не понимает.

Пора вставать, Обломов, потормошил Головатый за плечо. Время одиннадцатый час. Экипаж ждет. Степан прозевался, уставился на наставника осоловело. Всю ночь ведь проворочался. Пора уже?

Наставник развел руки в стороны: не задавай глупых вопросов. Вздыматься, умываться белёшенько, одеваться скорёшенько. На столе засервировано. Кофе в турке, пенка еще оседает, сливки, сахар, печенюшки.

— Ты, значит, у меня теперь и спальник, и старший жезлоносец, и коннетабль в одном лице?

— Ты верно хотел закончить: «Также любимый шут, в ком веселье и пофигизм сохранятся тогда, когда б они исчезли в мире». Не дождешься. Я, самым беззастенчивым способом тебя использую.

Первым результатом этого использования является то, что Головатый уже трансгрессировался сюда. Звездолет на орбите Земли и они последние мгновения договаривают фантомно. Пусть доедает — и вперёд. На этот раз через вакуумный туннель сразу из мастерской в звездолет, а дальше только на нём. Степан удивился: почему нельзя, как с Ритуалом, сразу из мастерской в галактики прыгать? Прыгать можно, раскатив губу. Только представляет землянин, в какую энергию тут упирается? Нет, даже на Сиятельном придется экономить.

— Пошло дело на лад: один держит, другой не пускает.

— Меня бы так не пускали! Наелся? Тогда подходи к осевой.

— Ха, Терентий! Я веселюсь! — и вошел в слепящий прямоугольник.

Когда зрение восстановилось, Степан увидел партнера. Не хотелось менять имя существу, даже если оно было бы аморфной протоплазмой. Терентий находился в центре овального помещения в конструкции, напоминающей «бегущую дорожку» и мчался по ней, ног не видно. Стремительное существо, способное бегать по лаве, погибло бы от стагнации, доведись ему малое время побыть в покое.