Худшие подруги

Помню его улыбку настолько отчетливо, будто вижу ее прямо

сейчас. В глазах появляются слезы. Какая же я дура.

Друг? Друг?!

Глеб для меня – куда больше, чем просто друг. Но я была так

уверена, что он никуда не денется, что потеряла его.

– Козырь?! – окликает меня Бойко.

Быстро хлопаю ресницами, чтобы сморгнуть подступающие

слезы. В конце концов, можно спихнуть все на злобный мороз.

Поворачиваюсь к парню и глубоко вдыхаю, готовясь произнести

самую важную речь в своей жизни. Я должна помочь Але. И я это

сделаю.

– Привет, – говорит Макар, кутая подбородок в высокий ворот

огромной куртки.

– Привет. Может, зайдем куда-нибудь? Холодина… –

пританцовываю на месте, чтобы немного согреться.

– Тася, я же сказал… Если хочешь задеть Макарову, устроив

свидание со мной…

– Нужен ты мне! – возмущаюсь я, извергая изо рта облачко пара, а

может, и дыма.

Если Макар и дальше будет тупить, я точно превращусь в дракона, а он – в горстку пепла.

– Тогда я не понимаю, чем обязан? – отшучивается Бойко, проделывая подобие галантного поклона. – Я – с друзьями, поэтому

давай решим все на месте.

– Минус двадцать, а вы здесь гуляете?

– Не все ведь такие мажоры, как ты…

– Ты поругаться хочешь? Я помочь пришла, – обиженно морщу

нос, и Макар в мгновение ока снимает колпак шута.

Ну наконец-то! Не могу сказать, что мы с Макаром много

общались, но я все-таки сумела разглядеть в нем нормального парня.

Он тщательно скрывает эту свою сторону, особенно от Али. Вот самая

большая его глупость, но в какой-то мере мальчишку можно понять. За

чем еще, как не за улыбками и шутками, можно скрыть обиду и боль?

Лучше масок пока не придумали.

– Тась, выкладывай. Я не знаю, что думать.

– А я не могу поверить, что ты так легко сдался, – говорю

расстроенно и качаю головой. – Я всегда ставила на тебя.

– Я тебе что, скаковая лошадь?

– Не придирайся к словам!

– А ты можешь нормально объяснить, а не сыпать метафорами?

Мы не на сочинении по литературе.

– Ладно, – соглашаюсь я и смотрю ему прямо в глаза, чтобы

увидеть ответ раньше, чем парень сможет его произнести. – Ты еще

любишь Макарову?

Бойко передергивает плечами, будто я только что всадила ему

иглу в сердце. Над нашими головами пролетает ворона, громко

каркнув, мол, достали, все о любви да о любви. На землю летят

снежинки, упавшие с еловой ветки и несущие с собой сжимающие

грудь чувства.

– А какая разница? У нее ведь есть Олег… – Бойко опускает

голову, и мне становится его безумно жаль.

Говорю же, оба страдают, а все зря. Но Тася-спасительница здесь.

Примчалась на машине-ракете, чтобы восстановить справедливость.

– Нет никакого Олега! Точнее, есть, но он козлина, и мы работаем

над тем, чтобы его проучить, но… Не важно, Бойко. Слышишь?

Вообще не важно.

– Я ничего не понял, – хмуро отзывается Макар. – Вы с Алей

помирились?

– Да!

– А Дымарский?..

– Он нас развел! – завожусь я, вспоминая выходку Олега и ее

последствия. – Да и пофиг. Не случись его, Аля бы и не поняла, кто ей

нужен на самом деле! – радостно восклицаю я.

– И кто же?

– Бойко, ты что, издеваешься? – таращусь на него, закипая так, что уже не чувствую холода.

– Это вы издеваетесь! Что вам от меня надо?! Одна десять лет

меня гонит, вторая теперь говорит, чтобы я… Что ты от меня хочешь, Тася?!

Мне становится стыдно. Жутко. И за себя, и за Алю. Макар

столько всего вынес в гонке за любовью, а я теперь ору на него за то, что он впервые выбрал не Алю, а себя.

– Слушай, Макар. Извини. Я просто немного на нервах. Я ничего

от тебя не требую, но хочу, чтобы ты кое-что знал… – Облизываю

замерзшие губы, о чем еще пожалею, когда появятся трещины. – Але

плохо без тебя, она скучает. У нее не хватит духа подойти к тебе, но

она точно все осознала, поэтому я и решила поговорить с тобой. Если

то, что ты говорил десять лет, – правда, то дай ей шанс. Всего один. И

ты потом сам увидишь. Вот что я хотела тебе сказать… – заканчиваю я

и собираюсь уйти, но Бойко снова подает голос.

– А что нужно? Что мне сделать? – тихо спрашивает он, вызывая

легкую улыбку на моем лице.

– Поцелуй ее, – весело бросаю я и быстро перебираю

заледеневшими ногами, которые не спасают даже меховые сапожки.

– Спасибо! – кричит Бойко мне вдогонку.

– Я еще ставлю на тебя, Макар!

Аля

– Девчонки, есть булавка? Срочно! Замок на юбке разошелся…

Мамочки! Что теперь делать?

За кулисами все суетятся, бегают, шипят друг на дружку и

толкаются. Я слушаю их голоса сквозь непонятный гул в ушах. Нет, я

ни капельки не волнуюсь… Наверное. Нет, я точно не волнуюсь. Я

выходила на сцену много раз и еще ни разу не ощущала подобных

эмоций… Но сейчас почему-то коленки дрожат, и пальцы немеют от

страха. Может, дело в том, что мне предстоит играть спектакль вместе

с Макаром? Я оглядываюсь и нахожу Бойко взглядом. Он в этот