Худшие подруги

момент о чем-то разговаривает со Стасом и Яковом Ефимовичем.

Рассматриваю красивый профиль Макара, и сердце опять ноет. Макар, как и прежде, не обращает на меня никакого внимания. Мы сможем

пообщаться лишь на выступлении, проговаривая свои реплики. Только

там Макар снова посмотрит на меня светлыми лучистыми глазами, и я

наконец испытаю радость.

Тяжело вздохнув, отворачиваюсь от Бойко и осторожно

выглядываю из-за кулис. Полный актовый зал. Уже по-новогоднему

украшенный, с желтыми гирляндами на огромных окнах. Сначала я

нахожу в зале родителей и Маню. Мама, как обычно, нарядная и

взволнованная… Будто я играю не в школьной постановке, а в

Большом драматическом театре… Папа с Маней сидят не такие

торжественные и воодушевленные, но я очень рада, что они здесь.

Сестра жует круассаны и наверняка шелестит упаковкой всякий раз, когда достает новый. Ох, если она не успеет слопать их до начала

спектакля и будет мешать артистам… Я всю душу из нее после

спектакля вытрясу!

Отыскиваю взглядом Тасю. Подруга сидит в предпоследнем ряду

и со скучающим видом оглядывает собравшихся. Я рада, что Тася

пришла. Обычно мы никогда не пропускаем мероприятия друг друга, правда, из-за нашей ссоры я прогуляла несколько игр Козырь… Но как

же хорошо, что мы наладили наши отношения, и я теперь могу

поболеть за подругу и искренне ею гордиться.

Мне хочется высунуться из-за кулис и помахать родителям и Тасе, но в последнюю секунду я сдерживаюсь. В зале замечаю Лизу

Коробкину и прячусь за тяжелой портьерой. Ведь мы с Тасей по-прежнему делаем вид, что находимся в ссоре.

– Аля, у тебя есть булавка? – кричит мне в ухо расстроенным

голосом девочка из нашей труппы – Юля Иванова.

– Что у тебя случилось? – оборачиваюсь я.

– Замок… на юбке… – чуть не плачет Юля.

– Дай посмотрю!

По счастливой случайности кто-то из девчонок находит булавку и

протягивает мне. Мы гурьбой собираемся вокруг Юли и пытаемся

починить молнию на юбке. Взволнованно шушукаемся и смеемся.

– Аля, а шпилька есть? Запасная… Пучок разваливается.

– У меня есть!

– Девочки, помогите!

По очереди я помогаю каждой девчонке, которая обращается ко

мне. Где помаду поправить, где прическу… Периодически все-таки не

могу сдержаться и скашиваю глаза в сторону Макара. Теперь Бойко

тоже периодически кидает на меня задумчивый взгляд. Один раз я не

сдерживаюсь и улыбаюсь ему, и Макар растерянно улыбается уголком

рта мне в ответ.

Первое и второе действия мы отрабатываем как на духу. Когда я

нахожусь на сцене рядом с Макаром, то не чувствую от него былой

обиды, что немного обескураживает. Со своей ролью я пока

справляюсь отлично и, в очередной раз убежав за кулисы, с

облегчением выдыхаю. Слышу, как на сцене путается в словах

Дымарский. Запинается и блеет что-то невразумительное, а из зала

доносятся несмелые смешки. Да, за несколько месяцев Олег успел

завоевать авторитет среди старшеклассников, но с драмкружком у него

явно не сложилось. Кто-то из зрителей не хочет обижать Олега, а кто-то откровенно ржет. Уже ясно, что сцена – не для него. Хотя и странно, конечно, что в жизни парень так ловко плетет лживые паутины, пудрит

мозги и является отличным актером!.. Но на сцене все его очарование

сразу теряется.

Услышав из зала смешок, не могу сдержать злорадную улыбку.

Может, игра в баскетбол и приносит Олегу удовольствие, но с

драмкружком Дымарский просчитался. Сцена доставляет ему

огромный дискомфорт. Отыграв свою роль и скрывшись за кулисами, раскрасневшийся Олег, не глядя на меня, хватает куртку и убегает.

Вряд ли он вернется к концу спектакля… Мне на правах его

«девушки» следовало бы броситься следом и попробовать успокоить.

Но во-первых, скоро мой выход… А во-вторых, я – не его девушка. В

Олеге Дымарском мне теперь отвратительно абсолютно все. И смех, который когда-то казался волнующим, и повадки, и даже

«очаровательные» ямочки на щеках…

Перед третьим действием, отойдя к заднику, замечаю, как в зал

проникает Юдин. Хорошо, что у меня сейчас нет слов, иначе бы я

обязательно сбилась… Наблюдаю, как Глеб отыскивает взглядом

темную макушку Таси и пробирается к Козырь. Позади подруги как

раз пустует место… Я стараюсь не улыбаться. Кажется, Глеб в этот

момент смотрит на меня. Внезапно парень прикладывает палец к

губам, и я еле заметно киваю. Сердце взволнованно стучит… Если

ребята поговорят по душам, я буду на седьмом небе от счастья.

Независимо от того, как пройдет их разговор. Главное – начать его и

открыться друг другу.

Наконец моя реплика. Я делаю шаг вперед и произношу речь.

Затем, от волнения позабыв обо всем, скрываюсь за кулисами. Когда

перед импровизированным звонком на антракт снова выглядываю в

зал, оба кресла в предпоследнем и последнем рядах пустуют. И теперь