Хулиган. Его тихоня

Но договорить я не успела, так как мама буквально выбежала из кухни. Мрачное выражение ее лица заставило меня помолиться за здоровье отца, потому что она выглядела так, будто хотела содрать с него кожу живьем. Но я была уверена, что после того, как она обходительно обращалась с Лешей, она не собиралась устраивать папе скандал при нем. Тем не менее папу ожидала нехилая встряска.

Я вытерла капли с пола и продолжила уборку, торопясь скорее закончить и воссоединиться с Лешей. Я уже мыла руки, когда почувствовала, что кто-то вошел на кухню.

— Ты быстро, мама, — прокомментировала я с легкой улыбкой на губах. — Так, папа переоденется?

— После того убийственного взгляда, которым его пронзила твоя мама? Я бы удивилась, если бы он не переоделся.

Я вскинула голову и во второй раз резко обернулась. Леша прислонился к дверному проему, сложив руки на груди.

— Что ты здесь делаешь? — прошептала я.

— Твоя мама попросила меня помочь тебе закончить накрывать на стол, — ответил он, пожав плечами, а затем добавил: — А сама пошла за твоим отцом, чтобы убедиться, что он точно переоденется.

Я почувствовал укол жалости к отцу.

Бедный папа.

Но почему мама отправила Лешу ко мне?

Я насухо вытерла руки о полотенце, терзаемая подозрениями. Я могла бы сама накрыть на стол. В помощи Леши не было необходимости. Так почему же мама послала его? Если только она ничего не задумала…

Я вздрогнула от того, к чему привели меня мои мысли. Мама не стала бы делать ничего такого. Она знала, как важен был для меня Леша. Вчера вечером, когда я разговаривала с ней перед сном, она сказала, что постарается не изводить Лешу кучей вопросов. Я могла не доверять папе, но маме я однозначно доверяла. Если она решит позволить мне продолжить отношения с Лешей, то у папы попросту не останется другого выбора, кроме как согласиться.

Я просто надеялась, что она сделает правильный выбор.

Я подошла к Леше, намереваясь сказать ему, чтобы он предоставил все мне. Но когда его глаза встретились с моими, я перестала двигаться, почти перестала дышать.

Его лицо ничего не выражало, оно было почти пустым.

Что случилось?

Он был излишне задумчивым и хотя я не знала истинной причины, точно знала, что за этим, скорее всего, стоял мой отец. Жалость к отцу исчезла и я втайне порадовалась, что мама его пожурила.

Я заставила себя улыбнуться и обратилась к Леше:

— Что ты думаешь о моем отце? — спросила я непринужденным тоном, надеясь, что он придет в себя до начала ужина. — Я видела, как вы с ним разговаривали.

Он снова пожал плечами.

Я чуть вновь не прикусила губу. Что-то нужно было делать с этой дурацкой привычкой.

— Он ведь не сказал тебе ничего плохого, да? — прошептала я.

Каким-то образом мой вопрос изменил его взгляд, а затем он даже усмехнулся. Прежде чем я успела спросить, что его так рассмешило, он убрал руки с груди и ровно встал.

— Так что же нам нужно делать? — спросил он, явно не желая отвечать на мои вопросы.

Я вздохнула в знак поражения, а затем ответила:

— Расставить эти блюдца.

Пока Леша расставлял тарелки, я управлялась со столовыми приборами, то и дело поглядывая на него. Он больше не был напряжен и в его глазах снова появился огонек.

Что бы ни заставило его временно отключиться, все уже было забыто.

Улыбка не сходила с моих губ, пока я продолжала смотреть на него.

Алексей Орлов, обладатель печально известной репутации, накрывал на стол вместе со мной.

Кому расскажи в универе — не поверят.

Для них он не был человеком. Для них он не был способен на обычные поступки.

А он действительно старался.

Старался для меня.

— Почему ты улыбаешься?

Я перестала улыбаться и поправила ложку на столе. Откуда он знал, что я улыбалась, когда он даже не смотрел на меня? Но я уже настолько привыкла к его сверхвнимательности, что даже не удивилась.

— Я не улыбалась, — пробормотала я.

Он приблизился ко мне и взял меня за руку, заставив повернуться и посмотреть на него. Затем его рука скользнула вниз по моей руке и обхватила мои пальцы.

— Я спрошу еще раз, — сказал он тоном, требующим ответа. — Почему ты улыбалась?

Теперь я даже не думала отрицать этот факт, а потому пролепетала свое чистосердечное:

— Из-за тебя.

— Из-за меня? — его брови взлетели вверх.

Я поджала губы, чтобы не засмеяться над его удивленным выражением лица, а затем улыбнулась и ответила:

— Ты просто делаешь меня счастливой.

Ему понравился мой ответ. Очень понравился. Я видела это по его прекрасным глазам. Он так пристально посмотрел на меня, что на мгновение я перестала существовать в этом мире. А когда он заговорил снова, его голос был пропитан таким удивлением, что у меня защемило сердце от острой тянущей боли.

— Я делаю тебя счастливой?

Я кивнула, не в силах произнести ни слова из-за кома в горле. Его глаза заблестели от эмоций. И еще до того, как он начал наклоняться, я поняла, что он собирался зацеловать меня до потери сознания.

О том, что мои родители могли застукать нас за поцелуем, я думала меньше всего.

Я просто хотела, чтобы эти губы прикоснулись к моим.

Прямо сейчас.