Хватайся! Рискуй. Играй. Умри (СИ)

Восьмой полдень ноября в моем календаре числится как День Спускового Крючка. Это значит, что сегодня мне позволено выпустить пар, то, что копилось во мне долгое время.

Мы далеко от центра города, где-то в Автозаводском районе. Я и Влад. Среди нескольких многоэтажек вдвоем ищем давно позабытый нами бойцовский клуб. Погода покрывает Нижний Новгород бесконечными хлопьями снега. Людей почти нет. Где-то тявкают собаки. Кажется, потерялись. Не собаки, а мы.

Идею о записи нового альбома все, кроме Влада, восприняли отрицательно.

Влад предлагает:

— Может, на лай пойдем?

Ну а что еще остается? Идем.

Они не понимают, насколько важна для меня музыка. Я жажду записать последний альбом, вложить в него душу.

В третий раз лезу в карман куртки, проверяю, на месте ли обезболивающие.

Влад спрашивает:

— Уверен, что хочешь этого?

— Ты уже дважды спросил. Да.

Лай псов становится громче и заливистей. Проходим вдоль многоэтажки и позади нее видим то, что искали. Небольшой одноэтажный дом из красного кирпича. Без вывесок, без всего, что говорило бы о назначении заведения.

Влад выдыхает:

— Давно мы тут не были.

Он, как и я, ностальгирует.

Говорю:

— Семнадцатого февраля прошлого года.

Тот вечер еще жив в нашей памяти.

— Который на татарина похож? Да, был тут такой сегодня. Он с другим парнем о встрече договаривался. Они оба ушли, и больше их не видел.

Хозяин бойцовского клуба развел руками.

— Я не могу заставлять бойцов драться именно здесь. Они имеют полное право спарринговаться где угодно. Так что прошу прощения, это все, что знаю.

Макс Остин быстро пошел к выходу, Влад Лис поспешил за ним.

Мы потеряли Юру, поэтому я здесь, в Нижнем, а не в Казани. Девятого февраля произошла автоавария, погибли бывшая девушка Юрия, Вероника, и ее подруга. Бывшая еще не значит нелюбимая. Из-за нее он и сорвался с гастролей.

После похорон он выходил на связь, но потом…

Решение отпустить Юру одного стало большой ошибкой.

Последние два дня его телефон был отключен. Участники Bish-B забеспокоились только вчера. И меня отправили на поиски. Пока я ехал в поезде, Влад оббежал все места, в которых мог быть наш друг. Побывал у Михаила Леонидовича, неофициального приемного отца. В универе. Обзвонил всех мыслимых и немыслимых друзей и знакомых. Даже заглянул на квартиру его родного отца. Никто Ханса не видел, а еще, как выразился его биологический папаня, «не слышал, не нюхал».

И только внезапно попавшая книжонка помогла нам напасть на след. Мы тогда вдвоем стояли перед книжным шкафом. Влад заметил, что Юра увлекся Чаком Палаником — около десятка книг на полке шептали об этом. Мой взгляд остановился на «Бойцовском клубе» и меня озарило. Ну конечно. Юра — любитель всего экстремального. Я вспомнил, как он в тяжелые периоды шел в какой-то клуб, где находил себе противника и выпускал на нем всю скопившуюся злость.

Так мы оказались в семь вечера возле подозрительной конторки, где и напрягали мозги, вспоминая все места, в которых Юра раньше дрался.

— Дача.

— На даче я был. Пусто.

— Площадка для паркура.

— Не зимой же.

— Заброшенный дом рядом с дачей.

— Не был.

— Вперед.