Хватка (СИ)

       — Здесь, — заговорщицки подхватил тему лейтенанта унтер-арцт, — по моим папкам проходит некий Клаус Хегель, жуткий болтун, которого укусила лошадь. Да, господа, не смейтесь, это мой случай, ведь их часть «сидит» на наших прививках. Доктора увидели его странное зеленое нагноение и вызвали нас…

       — Так что там говорит, этот Хегель? — Вернул унтер-арцта в русло разговора Винклер.

       — А, да, — опомнился Вендт, — бедняга Клаус утверждает, что слышал, как русские вблизи какого-то села Лезино, атаковали наши войска собаками-людоедами!

       Мы с Крайсом просто сгораем от любопытства. Понимаю, это против правил, но скажите, есть ли хоть часть правды во всех этих слухах?

       — Не под Лезино, — поправил его Винклер, — а под Легедзино, — с трудом выговорил он чужое название, дабы дать понять коллегам, что он уже давно начал работу. — Но, не поймите меня неправильно, — тут же обрисовал им границы любопытства гауптман, — хотя я всегда за солидарность, и это здорово, когда мы находим что-то по линии друг друга и помогаем тем самым общему делу, но я ведь только-только приехал и знаю о слухах не больше вашего.

       — Да ладно вам, — отмахнулся лейтенант, — кто бы отправил сюда «Ангела», не будь в ведомстве конкретной информации по делу? Да и название этой деревни у вас на слуху…

       — Я и не скрываю, — не стал упираться Фридрих, — кое-что известно, но для начала все же надо побеседовать с пострадавшими. Слухи слухами, сами понимаете.

       — Темнит, гауптман, — кивнул в сторону Винклера медик Крайс и стало понятно, что у них с Вендтом в этой командировке склеилась компания. — Ну что ж, тут полно и других болтунов, почему бы нам от скуки не помочь вам?

       — Не нужно, господа, — жестко ответил Фридрих, понимающий, что коллеги хоть и таким, скрытым способом, но все же пытаются заполучить возможность держать руку на пульсе этой темы, — вы только все испортите.

       — Во-о-от оно даже как, — задумчиво протянул лейтенант, — смотри-ка, Вильгельм. Вот он, настоящий вепрь, не то что мы. Когда он роет свои «желуди», то никого и близко не подпускает к делянке. Ну что же, — в любом случае, господин гауптман, мы будем здесь часто курить. Вдруг вы передумаете?

       — Благодарю за помощь, господа, — щелкнул каблуками Винклер и вошел в подъезд.

       На два часа по полудню у него была запланирована первая беседа. На третьем этаже здания, специально для нужд секретных служб было выделено помещение. Наверное, когда-то это была чья-то маленькая квартира. Впрочем, сейчас это было уже не важно, главное, что Фридрих мог спокойно работать, ведь в отличие от других окон в этом здании, здесь все три комнаты были застеклены. Вход в «квартиру» был только один, а это означало, что если кто-то и может «приклеить ухо» к здешним разговорам, то только из соседних помещений. Сверху и снизу палаты больных, смежным по этажу был какой-то склад медикаментов, закрытый на рессорную ленту с навесным замком. Значит, слушать комнаты опросов могли только оттуда.

       Самым удаленным уголком была аппаратная. Что ни говори, а это здорово, что в такой дыре в случае необходимости разговор с допрашиваемым можно было записать на пленке. Имелся даже инженер записи, которого, в случае чего, не составляло труда вызвать через пост внизу по телефону.

       Именно в аппаратной Винклер и решил поговорить с унтерштурмфюрером Карлом Фёллером, старшим из тех, кого командование отправило в Ровно для опроса по внутреннему делу ведомства за номером 229, отмеченном во внутреннем архиве, под названием «Хватка» (1941 год). Сослуживцы Винклера между собой старались не называть подлинные данные по маркировкам секретных папок, а потому, общаясь между собой и даже разговаривая с начальством, ограничивались поверхностной формулировкой, в данном случае «собачья битва».

       Унтерштурмфюрер пришел вовремя. Комната моментально наполнилась запахом лекарств и его пота. Руки офицера и левая часть туловища были плотно забинтованы. Пройдя за пригласившим его для беседы по коридору «квартиры» и очутившись в комнате возле неведомой ему техники, офицер замер на пороге.

       — Впечатляет? — Обернулся к нему Винклер, замечая, как унтерштурмфюрер округлил глаза и заметно ссутулился. — Не переживайте на этот счет, — продолжил Фридрих. — К счастью все эти лампочки и пленки на бобинах припасены не для вас. Просто здесь, в этой комнате, можно не переживать за лишние уши. Проходите, Карл, садитесь…

       Гауптман поставил в центр аппаратной табурет, и унтерштурмфюрер, потупив взгляд, медленно прошел вперед и сел на отведенное ему место.

       Судя по всему, сидеть так ему было неудобно. Как видно он больше привык лежать, но это только добавляло веса на чашу скрытого давления со стороны Винклера. Что ж, для начала беседы этого было достаточно, теперь следовало ослабить хватку.

       Фридрих взял со стола папку и, открыв ее произнес: