Хватка (СИ)

       — Мертвая? — Не понял Петрок. — Что ж хорошего, дед, если она мертвая?

       — А ты видел ее хоть раз? — спросил старик.

       Петруха лишь коротко втянул голову в худые плечи:

       — Это…, — осторожно предположил он, — когда …собака за штанину крепко прихватит?

       — Ну ты, …за штанину, — улыбнулся дед Моисей. — «Мертвая», Петро, это когда собака или тот же волк так зубами вцепится, что от ярой злости его аж пасть деревенеет. Держит, злюка, а отпустить уже не может. Во тут, если, конечно, не за горло тебя ухватили, и есть твой главный случай на спасение. Больно, страшно, а если рука свободна — хватай нож, щепку, молоток, что есть под руками и рази эту сволочь прямо в сердце!

       — В сердце? — Испугался Петрок.

       — В него, внуче, — наущал дед, — иначе нельзя. Если не бить на смерть, может отпустить хватку и тогда пиши пропало…

        (Нем.) Наружу евреев!

        (Нем.) оружие готово?

        (Нем.) отдайте им.

        (Нем.) Ну хорошо. Солдаты, ко мне!

        (Нем.) Дайте ему оружие.

        MP 38, MP 38/40, MP 40 (сокр. от Maschinenpistole) — , разработанный Генрихом Фольмером на основе более раннего MP 36, и использовавшийся в качестве личного оружия. Состоял на вооружении во время .

        (Нем.) Поменяйте.

        Подобное, в Витебской области в годы войны видела своими глазами Д.А. Маньковская, бабушка моей супруги. Я запомнил эту страшную историю, но через несколько лет, когда Дарьи Анисимовны уже не было в живых, точно такую же, только уже произошедшую на гомельщине, мне рассказал товарищ и клялся, что слышал это от своих стариков. 

       часть 2 глава 3

ГЛАВА 3

       3 сентября к половине второго дня господа офицеры собрались в Правление, пообедать. Благодаря тому, что из-под Умани вместе с солдатами усиления в Легедзино прибыл повар с полевой кухней, в их спартанском меню наконец-то появилась горячая пища, от коей, не доверяя местной стряпне, им до этого приходилось отказываться. Возможно, где-нибудь на охоте или на фронте, когда долгое время голодаешь, все эти борщи, блины или вареники пошли бы за милую душу, но сейчас, когда над головой крыша и бои гремят так далеко, что их почти не слышно, хотелось бы получать еще и эстетическое удовольствие от приема пищи. То же, что могли предложить им в селе, казалось чем-то средневековым.

       Дым от кухни, поднимающийся над окружавшими Правление деревьями, был заметен и от кургана, к коему с утра отправились скучающие офицеры. Никто из них не имел желания оставаться в помещении, которое за последние дни изрядно им надоело.

       Специально для них возле раскопок, по приказу хозяйничающего там Бауэра, в тени старой, ветвистой яблони солдаты поставили стол и пару широких скамеек. Там можно было играть в карты или полежать в тишине, слушая, как шелестит листьями старое дерево. Если же надоест бездельничать, всегда есть возможность отправиться к Конраду и выслушать его очередную лекцию о том, что в этот раз извлекли из сырого грунта его старательные гробокопатели.

       Нужно сказать, что и люди из группы Отто Гафна, и подчиненные Ремера, и личный состав усиления трудились на раскопках весьма старательно, что было вполне объяснимо. Никто из них не променял бы даже эту нелегкую работу на то, чтобы штурмовать сейчас Киев или болтаться по полям и дорогам, отвоевывая у советов деревню за деревней. Солдаты, в полной мере отдавая должное представившемуся им шансу, были услужливы до крайней степени и постоянно старались просчитать на шаг вперед все желания своих офицеров. В угоду командирам где-то раздобыли прекрасную, старинную посуду и сервировали стол почти по-домашнему.

       Находясь у кургана можно было даже не смотреть на часы: за полчаса до трапезы всегда прибегал посыльный, приглашая господ неторопливо направить свои стопы к Правлению, где умелец-повар Юрген уже застилал скатерть. Все же верно кто-то заметил — «курорт».

       Так было и сегодня. В час по полудню примчался рыжий, молодой солдатик, которого товарищи дразнили «Vater Pferde», и, козырнув, пригласил господ к обеду. Изголодавшиеся на свежем воздухе офицеры моментально вскочили с мест и, отправляя различные шутки по поводу увлеченности Конрада своей работой, стали звать того из-за ограждения. Поскольку среди поднятого из штольни наверх не было ничего интересного, «Крестьянин» только отряхнул руки и, чувствуя хороший аппетит, тут же направился вслед за отбывающими на обед коллегами.

       К Правлению в сопровождении рыжего шли в приподнятом настроении и всю дорогу продолжали шутить на различные темы. У штаб-квартиры Ремера «Vater Pferde» вдруг попросил офицеров не входить в здание с главного входа, а обойти с обратной стороны. Это был сюрприз. Солдаты оторвали доски и освободили запасной вход, что находился с тылу и был заколочен. Теперь у офицеров спецгруппы появилась возможность входить в комнату непосредственно с улицы. На стене повесили жестяной умывальник, а возле него, прямо у двери, закрепили две свежесрубленных ветки, на которых, развеваясь на ветру, красовались два льняных полотенца с вышитым цветным орнаментом.