Хвост виляет собакой

Когда Кравиц и Бигл ушли, президент поднял трубку. У него была защищенная городская линия и скремблер. Он позвонил в СНБ и сказал Роберту Гейтсу:

– Сделай одолжение, Боб, позвони старому К. Г. Бункеру и скажи ему, что работа, над которой он работает с этим голливудским парнем, должна рассматриваться как совершенно секретная, дело национальной безопасности. Даже вопрос жизни и смерти. Это не так, конечно, но скажи ему, что это так. Парень собирает много средств для партии. И Боб, спроси у К. Г., как поживает его внучка Марта[116]. У нее свинка, сам знаешь. Скажи ему, что Барб передает, чтобы он не волновался. Свинка закаляет характер так же, как синяки и шишки. Спасибо, Боб.

Лимузин увез Кравица и Бигла из дома Хоуп. Кравиц был в восторге, и его директор тоже должен был быть в восторге. Но Бигл смотрел в окно, в пустынную ночь, и когда агент взглянул на него, то увидел слезу, скатившуюся по щеке Джона Линкольна.

– Что такое, Джон?

Бигл посмотрел на него. Его глаза были карими и печальными, как у собаки. Они были полны слез, и это выглядело почти комично – этот парень, который работал Гуфи в Диснейленде и его никогда не взяли бы на другую роль, – однако его печаль была реальной и огромной.

– Что такое, Джон?

– Джеки подала на развод. – Он поднял руку, как бы показывая: подожди, это только начало, а не суть. – Это, наверное, нормально. Но… Какого черта, это ведь не был реальный брак. Она – красавица, я – гений, оба в выигрыше. Она хотела, чтобы я снял в ее кино. Но… Она действительно красивая, но – играть? Она же сучка. Это ничего общего не имеет с тем, умеет она играть или нет, есть сучки, которые могут играть. Но у нее дурная слава. Ты понимаешь, о чем я говорю? Доходит? А, Дэвид?

Он утер слезы рукой, нечаянно потянув немного соплей из носа и размазав их по щеке. Он не осознал этого. А если и осознал, то ему было все равно. Кравиц протянул ему носовой платок. Бигл взял его, вытер глаза и сжал платок в руке.

– Она заберет сына, Дэвид, она заберет моего мальчика. Вот это будет паршиво. Мы затаскаем друг друга по всем судам, телевидению и гребаным газетам. Выльем друг на друга тонну дерьма. Как это повлияет на ребенка? Господи, да любит ли она его? Она хорошая мать? Может, я люблю его больше? Я буду лучше с ним обращаться? Хотел бы я, господи, хотел бы я, мать его, сказать: «Да! Она – дерьмовая, негодная мать. А я – образцовый отец». Бороться до смерти, чтобы спасти его от нее. Но это херня. Я буду скучать по нему.

Это все чушь, Дэвид? Этот брак? Семейные дела. Откуда, черт возьми, взять время на это? У меня чертов мегакассовый реалити-фильм, который совершенно секретен, который является вершиной достижений и съедает все мои часы, все мои дни, потому что так и должно быть. В этом вся загвоздка, странность, хитрость. Так и должно быть. Это то, ради чего я родился, работал. Это поможет мне стать круче всех. Это стоит мне моего сына.

– Знаешь, ты сделал самую большую часть своей работы. Теперь наступил перерыв. Для тебя, во всяком случае, как я думаю. Пока мы не выясним, в какую сторону нам двигаться. «МВП», «Межведомственный видеопроект» – мне это нравится. 990, 991, 992. «Американский герой». Ты отлично подбираешь названия, Джон. Действительно, здорово. Ты можешь взять отпуск. Хотя бы неделю. Может быть, ты сможешь все исправить. Если хочешь.

– Я не знаю, хочу ли я этого. Я ненавижу ее, Дэвид. Что сильнее – моя ненависть к ней или моя любовь к нему?

– Так всегда, когда разводишься с детьми. Каждый раз. Это как уравнение. Дети минус супруг, поделить на имущество, плюс доход, равно боль, умноженная на константу.

– Классная метафора, Дэвид.

– Ну а что, ты думал, что агенты не способны на образное мышление?

– Я возьму неделю. Отойду от дел. Я попробую.

– Вот и хорошо.

– По крайней мере, тогда я смогу сказать себе, что пытался.

– Хорошая идея.

– Но если я неделю буду с женой…

– Да?

– Что, черт возьми, мне делать с сексом?

На следующее утро Кравиц встал рано и отправился в додзё.

Он тренировался почти два часа. В девять он пошел попариться и написать сообщение. Он чувствовал себя чистым и пустым. Мифическим воином, который шел по Пути, по Дао Продаж.

Затем он зашел в офис и увидел сообщение от Мэла Тейлора о том, что Теодор Броуди, кинобиблиотекарь из «CинéMатт», собирается встретиться с Джо Брозом по поводу работы в полдень. Через два часа. Он поднял трубку.

– Что происходит?

Тейлор знал, о чем был этот вопрос.

– Мы только вчера об этом узнали. Я доложил вам…

– Ты знаешь, где я был?

– Да, сэр, поэтому я и не прерывал вас.

– Кретин.

Офицерская подготовка и опыт Тейлора принесли свои плоды. Он мог выслушивать самые гнусные оскорбления и сохранять спокойствие. Он просто продолжил свой доклад.

– Двое моих людей следят за квартирой Броуди. Мы предпримем все необходимые действия.

– Два человека наблюдают за квартирой Броуди. Броуди в квартире? Кстати, что именно знает Броуди? Как давно это происходит? Это их первая встреча? Давай, парень, займись этим.