Читаем Хвост виляет собакой полностью

– Мне было пятнадцать, я никогда об этом не слышал, – говорю я Мэгги. Это ей кажется очень смешным. Она обнимает меня, целует и говорит:

– Я люблю тебя, Джо Броз.

Услышав это, я попадаю в другое измерение. Но Мэгги опять за свое:

– Ну же, неужели ты ни разу в нее не вошел? Неужели даже не пытался?

Не, не, я же говорил тебе, она сестра Джоуи, она боялась забеременеть, Паскуале бы меня выгнал. И куда, черт возьми, я бы пошел?

– Я тебе не верю, – говорит она.

– Она была верующей католичкой и хотела оставаться девственницей, – говорю я ей.

– А-а-а, – говорит Мэгги, – ты трахнул ее в задницу.

Она хихикает.

– Нет, – говорю я.

– Не лги мне, Джо Броз, я люблю тебя, ты не можешь мне лгать.

Ладно, да, я признаюсь. Почему я смущаюсь? Потому что никому в жизни этого не говорил?

Я люблю ее.

Может быть, у нас есть будущее. Может быть, маскарад стал реальностью. Иллюзия, стала реальностью. Может быть, в следующий раз Магдалена Лазло сыграет Екатерину Великую, а я – Потемкина.

Встав наконец с ее ложа, я позволил моей императрице одеть меня как ее продюсера. Забудем ли мы Джона Линкольна Бигла и наши поиски его тайны? Думаю, мы не знаем. Думаю, мы слишком увлечены друг другом и нашими возможностями, чтобы об этом знать.

О наших занятиях любовью я скажу вам лишь одно. Когда мы легли в постель в первый раз, я потянулся к ящику рядом с кроватью, где, как я знаю, лежат презервативы. Я везде был в этом доме. Я знаю все в этом доме. Она кладет свою руку на мою, чтобы остановить меня. Никто из нас не обсуждал ни ВИЧ, ни СПИД, ни анализы крови. Также я практически уверен, что она не пользуется никакими другими средствами контрацепции, по крайней мере, таблетками или диафрагмой. Если мы займемся сексом без презерватива, может быть, кто-то родится, а может быть, кто-то умрет.

– Ты любишь меня, Джо, – говорит она.

Я отвечаю:

– Да.

– Может быть, кто-то родится, – говорит она, – а может быть, кто-то умрет.

Вот что я скажу вам о занятии любовью с Мэгги.

Когда я наконец приезжаю в офис, то вижу на почте кучу электронных сообщений, обычные письма тоже возвышаются горой, и я представляю, как мне придется звать людей на помощь, чтобы это разгрести. Не успел я поднять письма с пола, как зазвонил телефон. Парнишка, которому лет двадцать пять – двадцать семь, говорит:

– Привет. Меня зовут Тедди Броуди. Я слышал от своего друга, что вы кое-кого ищете. Судя по описанию, кого-то похожего на меня. Я учился в Йельской драматической школе и киношколе Калифорнийского университета. И в настоящее время я занимаюсь разработкой и исследованиями для Джона Линкольна Бигла.

– Да, Тедди, – говорю я. – Я был бы рад с тобой увидеться.

Глава тридцать восьмая

Особенность идеи Этуотера заключалась в том, что в один момент она казалась убедительной, а в другой – абсурдной. В ней чувствовалась двойственность распутного любовника, с которым ты просто не представляешь серьезных отношений, но поддаешься его чарам всякий раз, когда он появляется рядом. Пока президент был вдали от записки, то ожидал, что она вскоре исчезнет. Он был удивлен, что эта идея пережила его первую встречу с Кравицем. Теперь, заказав у кинорежиссера полномасштабное представление того, какой должна быть война, он понял, что это то же самое, что нарядить шлюху на бал: подчеркнуть ее непристойность, сделать невыносимо очевидной ее безвкусицу и меркантильность.

Джеймс Эддисон Бейкер III был против. Даже несмотря на то что это он довел идею до президента. Уже этого должно было хватить, чтобы Буш насторожился. Бейкер обладал особым умением, настоящим талантом дистанцироваться от катастрофы. Отношение Буша к «младшему брату» Бейкеру было следующим: «Почему Джимми всегда прав?»[104] Бейкер был для него больше, чем просто товарищем по пижамной вечеринке на AF1. Президент высоко ценил Бейкера, поэтому считал, что, если он просто объявит, что поручил проблему Бейкеру[105], весь мир выдохнет с облегчением.

Бейкер в сдержанной форме заявил о своей позиции, но пока не начал атаку. Он даже больше, чем президент, верил, что эта заурядная идея не была Галатеей, и ни Кравиц, ни Бигл не были Пигмалионами, способными вдохнуть в нее в жизнь. Бейкер родился богатым, и его с детства учили, что нельзя растрачивать капитал – финансовый или личный, – сражаясь в ненужных битвах. Но даже Бейкеру приходилось быть осторожным в противостоянии с Буши, который, приняв решение, был склонен сокрушать своих оппонентов язвительной репликой: «Если ты такой умный, то почему президент – я?»

Кравиц и Бигл не чувствовали никакой двусмысленности. Они хотели, чтобы идея взлетела. Бигл руководствовался мотивами художника, который хочет видеть свою работу реализованной, независимо от того, сколько денег и времени это будет ему стоить. Кравиц был рад заключить самую крупную сделку в истории кино. Возможно, вообще во всей истории. Однако им двигала непреодолимая жажда не только славы, но и власти и богатства.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее