Хвост виляет собакой

Бигл знал, что он может блестяще срежиссировать войну. Великим режиссера отчасти делает способность потратить десять, двадцать или шестьдесят миллионов чужих долларов, чтобы просто рассказать историю – о человеке, который изменяет жене, который одевается как летучая мышь, который учит произношению, который возит старушку. Но надо было уметь правильно подать идею. Он высидел множество презентаций в обеих ролях. Он знал, что для успеха не важны детали и неудачи. Детали всегда можно изменить, исправить, солгать. Дело было не в «сделке». Дело было даже не в концепции, хотя многие ошибочно считали, что она важнее всего. Даже те, кого цепляла презентация, часто думали, что им понравилась именно концепция. Но чтобы правильно подать идею, нужно было быть похожим на Люка Скайуокера, бомбящего Звезду Смерти. Нужно отбиваться от врагов и стремительно мчаться по узким и извилистым путям, чтобы найти тот единственный маршрут к незащищенному отверстию и сбросить бомбу прямо слушателям в мозг.

Кравиц согласился.

Он был уверен, что Бигл проделал хорошую работу. Пусть она была еще только на стадии синопсиса, но все же он разработал отличную войну – идеальную войну, полностью отвечающую современным вкусам и ожиданиям зрителей. Она даже выдержит так называемый анализ реальными боевыми полковниками. Кравиц считал, что у них есть все остальное: безопасность, деньги, пресса. Но люди делают что-то не потому, что им нравятся аргументы «за». Просто аргументы «за» соответствуют тому, что они хотят сделать.

Когда Бигл обрисовал свою войну, Кравиц пообщался с президентом. Президенту Соединенных Штатов удивительно трудно делать что-либо в частном порядке, не говоря уже о том, чтобы действовать втайне. Расписание, протокол, толпа придворных и свиты, дворцовая стража, охраняющая каждый его шаг, их оборудование и его оборудование – так же тщательно продуманы и неизбежны, как излишества Короля-Солнца и строгие вычурности императорского двора династии Мин[106]. Если раньше придворные сплетни передавались из уст в уста, то теперь это делается с помощью микроволновой передачи и спутника. Весь мир может узнать, что Его Президентское Величество ел на завтрак, с кем он говорил, на какую тему и как долго. Новости создаются не только о работе его кишечника, но и о самом его кишечнике.

Конечно, официальные стенограммы и ежедневные сводки могут не отражать того, что было сказано на самом деле. В этом и заключается суть президентского обмана: как и тайное письмо, его действия должны быть скрыты от посторонних глаз. Невозможно было сделать вид, что президент не встречался с Дэвидом Кравицем и Джоном Линкольном Биглом. Хитрость заключалась в том, чтобы придать их встрече непринужденный и неважный вид, но при этом уделить достаточно времени и пространства для разговора и размышлений. Местом встречи был выбран дом Боба Хоупа в Палм-Спрингс. Сама поездка была выдана за партию в гольф. Но Кравиц еще не нашел тот космический маршрут в мозг Джорджа Буша, верный путь к заключению сделки. Он обратился к Сунь-Цзы. Иногда его афоризмы были прожекторами, освещавшими поле боя, иногда – криптограммами в охоте за сокровищами. Все еще сомневаясь, Кравиц прихватил на встречу миниатюрное издание «Искусства войны» размером 5х7,5 см[107]. Это был талисман, волшебные слова которого должны были впитаться в него с воздухом.

Буш пришел после игры в гольф счастливым. Он любил игры и пребывание на свежем воздухе. Это было на руку Кравицу и Биглу. Но время еще не пришло. Президенту было слишком рано принимать «Хальцион». Это усложняло ситуацию. Появился Бейкер, холодный как лед. Кравицу хватило одного взгляда, чтобы понять: Бейкер настроен отрицательно. Именно это и было нужно Кравицу – кто-то, с кем можно поспорить, кого можно победить. Врага без формы невозможно победить[108]. Но если враг занимает позицию, мы можем разрабатывать стратегию.

Какой будет атака Бейкера? Очевидная? Он назовет их с Биглом голливудскими пустышками. Фривольными киношниками, которым нельзя доверять государственные дела? Им нельзя доверять реальность? Кравиц улыбнулся. Он вспомнил свою любимую цитату из Сунь-Цзы: «Война есть не что иное, как ложь». Сможет ли он противостоять возражениям Бейкера? Только глупый человек вступает в спор. Умный маневрирует так, чтобы в стычке не было необходимости. Представьте себе, что вы прыгаете вверх и вниз со словами: «Мы серьезные люди, отнеситесь к нам серьезно». Отмахиваться от такого обвинения – значит подтвердить его. Остаться беззащитными. Пусть Бейкер нападет и осознает, что ответного удара не будет.

Наконец ему пришла в голову строчка из Сунь-Цзы, которая описывала эту ситуацию. Как только он понял, ему все стало до комичного очевидным. Он заслуживал пощечины от мастера дзен, ведь это было самое первое предложение книги: «Военные дела имеют величайшее значение для страны, ибо от них зависит жизнь или смерть, выживание или уничтожение».