Хвостатая мама (СИ)

- Не скажу, что биджу заслужили такое к себе отношение, но и они не безгрешны. Не менее печальна судьба у джинчурики, их сосудов. Например, Гаара… - Шиноби вздрогнул от упоминания своего племянника и, не выдержав, поднял глаза на женщину, чтобы тут же безвольно замереть. В синих глазах женщины плясали отсветы костра, кажущиеся теперь зловещими. Её длинные алые волосы, распущенные по плечам, напоминали кровь. У Яшамару появилось ощущение, что он попал в гендзюцу. Происходящее всё больше и больше смахивало на дурной сон, если бы только не боль в затекших мышцах. - Знаешь ли ты, Яшамару, что Гаара страдает и сходит с ума не только из-за общения с Шукаку, который так же пострадал от печатей вашего селения, но и от этой самой печати? Она работает в обе стороны. Давит на психику и биджу, и Гаары. И если Шукаку уже сейчас практически неразумен, всё же заточение в том джинчурике-монахе даром не прошло, и печать уже особой роли в уничтожении его разума не играет, то Гаара… Печать, действующая на неокрепшую детскую психику и полуразумный-демон, способный общаться со своим джинчурики. Что бы выросло из этого ребенка через несколько лет? Особенно, когда к нему так относятся в деревне? - Шиноби задумался. Крепко задумался, всерьез обмозговывая слова своей похитительницы. И приходил к неутешительным выводам. Неуправляемый и невменяемый, если не овощ, то мало что соображающий носитель колоссальной силы, способной стереть с лица земли и Суну, и Коноху, и любую другую деревню. Не ценящий человеческие жизни, отвечающий на ненависть ненавистью, не способный, скорее всего, адекватно отреагировать на проявления заботы и симпатии. Яшамару не был специалистом в человеческой психологии и разбирался в ней весьма и весьма поверхностно. Никогда не интересовался, не видел нужды. Но даже без познаний психологии хватило ума и опыта, чтобы определить последствия некачественной печати и ненависти жителей. Парню стало ещё страшнее. Уже не за себя, не за малую Родину, а за дорогого племянника, которого Яшамару всё же любил. За которого был готов пожертвовать жизнью…

- Не делай такое лицо. - Насмешливо попросила женщина, видимо, развеселившись. По её губам скользнула тень улыбки. - Гаара ещё в своем уме и проблему печати я уже решила. Нет печати - нет проблемы. - И красноволосая небрежно передернула плечиками, будто не сделала ничего особенного. Для Яшамару весь мир перевернулся, а воздух так стремительно покинул легкие, что шиноби закашлялся, испуганно и ошарашенно смотря на свою похитительницу. Никакая выдержка не помогла парню справиться с шоком и нарастающей паникой. Может, его душевное равновесие пошатнула дерзость и наглость выкравшей его и племянника женщины, может её ужаснейшая Ки, но Яшамару сейчас решительно не мог соображать, скача с мысли на мысли и поддаваясь эмоциям. Защитница биджу и джинчурики лишь хмыкнула, одарив вниманием малыша, которого держала на своих руках. Осторожно убрав алые прядки с бледного вспотевшего лба ребенка, женщина снова что-то успокаивающе прошептала. Гаара выгнулся дугой, распахнув глаза. Он будто пытался посмотреть внутрь себя. Зрачки с радужкой почти скрылись под верхними веками. Со стороны были видны лишь белки глаз, что выглядело просто ужасающе. Особенно вкупе с пронзительным, полным боли хрипом ребенка. Яшамару болезненно дернулся к племяннику. Инстинктивно. Умом он понимал, что ничего сделать не может, но подсознанию и телу ситуацию объяснить было сложнее, потому-то и получилось движение, которое совершать он вроде как и не хотел. Парень стиснул зубы, с болью во взгляде смотря на мучащегося племянника.

- Хватит… Хватит его мучить! - Жарким шепотом взмолился Яшамару, ощущая себя настолько мерзко, будто страдал не Гаара, а он сам. Он чувствовал себя жалким слизняком. Не защитил, не спас, не может помочь и сейчас. - Пытай меня! Оставь его в покое! - Истерика и паника полностью овладели шиноби, мешая ему мыслить рационально и здраво. Эмоции подавили глас разума. Яшамару ещё что-то шептал, проклиная и умоляя, но все резко оборвалось в один момент. В момент, когда пещеру заполнила ужасающая жажда крови, которая не могла принадлежать человеку. Даже красноволосая не обладала и десятой долей этой Ки. Звериная и такая жгучая ярость, что она почти ощущалась физически. И исходила она от Гаары. “Шукаку высвободился…” - это было последней мыслью в голове шиноби прежде, чем его сознание погрузилось во тьму.