Хвостатым здесь не место!

— Какая-то женщина лет пятидесяти. Не слишком приятная. Спросила, не проживает ли здесь в подъезде Балашова Кристина с маленькой дочкой. Я твою фамилию не знаю, но других Кристин с детьми в подъезде нет… Никита, ты чего куртку на пол кинул, а ну повесь!

— Ох, и что вы ей сказали?

Я мысленно перебирала варианты, кто бы это мог быть. Свекровь, скорее всего. А что если нет? Вдруг это какие-то агенты Мозголома?

— Сказала, что я двадцать лет живу здесь и никаких Балашовых не знаю, — подмигнула тётя Люда и тут же заглянула в свою квартиру. — Игорь, ты руки помыл, когда с улицы пришёл? А ну не хватать из пакетов!

— Спасибо большое, — с облегчением выдохнула я. — Скорее всего, это мать моего мужа. Он погиб недавно, а с ней у нас очень напряжённые отношения.

Может быть и не стоило рассказывать обо всём этом, но если я буду жить здесь, рано или поздно всё равно всё узнается, так не лучше ли самой поведать свою историю, чем множить досужие сплетни?

— Ого, — глаза соседки блеснули интересом. — Сочувствую по поводу мужа. Надо будет как-нибудь, когда твоя дочка поправится, напроситься к тебе на чай, и ты мне всё расскажешь.

Она некрепко сжала мою ладонь в знак поддержки, а затем, что-то заметив у себя дома, вновь заругалась на детей и, торопливо попрощавшись, скрылась за дверью квартиры.

Я же поспешно бросилась к окну, пытаясь разглядеть скамейку у подъезда. На ней действительно сидела моя свекровь. В цветастом платье, с отрешённым видом и скрестив руки на груди, будто обиженная на весь свет. Даже стало немного жаль её. Может быть, нужно выйти и поговорить? Интересно, она тут только сегодня или уже не первый день караулит?

Внутри слабо копошилось что-то похожее на совесть. Раз уж человек так ищет встречи, может быть, стоит пойти ему навстречу? Но здравый смысл и самолюбие победили. Нет уж, с этой сумасшедшей разговаривать — себе дороже. Если ей так хочется, пусть сидит где вздумается. Кроме тёти Люды меня никто не знает, а та не выдала, так что Инна Эдуардовна посидит-посидит, решит, что я тут была у кого-нибудь в гостях, и уйдет.

— Сахар! — закричала обрадованная Моль, увидев пакет из магазина. — Как же я скучала по сахару!

— Только не ешь всё сразу и оставь мне, — я моментально забыла о проблеме со свекровью и кинулась спасать покупки. — Мне надоело пить несладкий чай, так что хотя бы грамм сто — мои!

Я была в коридоре, где оставила пакет, буквально через десять секунд после того момента, как Моль нашла сахар. Как? Как эта розовая дрянь умудрилась сожрать три, на минуточку — ТРИ — кило сахара за десять секунд?!

— Ещё! — с горящими глазами заревела навка, выглядя при этом совсем неадекватно.

— Больше нет, ты всё съела. Я же сказала тебе не кидаться сразу на всё!

— Может быть, в почтовом ящике от прошлого раза что осталось? — с безумной надеждой спросила она и розовой вспышкой подлетела к двери.

Я даже возразить не успела, как замок щёлкнул, и она оказалась снаружи. Испуганно бросилась за ней. Как хорошо, что на лестничной клетке никого не оказалось! Бестолковая фейка тем временем была уже у почтового ящика, дёрнула дверцу.

Я мысленно считала до десяти. Вот уж правда, Моль — она и есть Моль. Бестолковая мухокрылая, которая совершенно не умеет думать головой!

— Да тут целая пачка! — вдруг услышала я восторженный писк.

— Быть не может… — я сбежала по лестнице, уставившись в открытый ящик.

Внутри действительно оказался сахар-рафинад и маленький белый конверт без каких-либо надписей.

— Чёрт безрогий… — процедила я сквозь зубы, в одну руку подхватывая пачку и конверт, а второй подцепив розовую вредину за ворот платья.

— Ай, больно! — навка истошно заверещала, но я отпустила её, только когда мы обе оказались в квартире.

— И не смей больше вылетать наружу, иначе обратно я тебе возвращаться запрещаю! — понятия не имею, несли ли мои слова силу, или, впустив её однажды, я уже автоматически давала ей доступ на всё время. Неплохо бы это выяснить, вот только сейчас меня больше волновало другое.

— Сахар не трогать! — я кинула коробку в навесной шкафчик на кухне, краем глаза замечая, как притаилась Моль.

И ведь выжидает, смотрит своими огромными честными глазищами, когда я уйду. Наверняка и на эту коробку у неё уйдет не больше нескольких секунд. До чего же вредное создание!

Выдохнув, прошла в комнату и села на диван рядом с обложенной пакетами с вещами Алечкой.

— Кажется, нам письмо, — я повертела перед глазами малышки белым конвертом.

Глупо было надеяться, что Финик не найдёт меня. Ох, зря я ему писала…