Кибер-Ангел

Лиза вдруг посмотрела на мать и бабушку сухими, полными ненависти глазами, отчего обе вздрогнули.

– Дай мне номер его телефона, мама. Я знаю, какие бумаги он искал. И знаю, где они. Дед мне рассказал.

– Не смей! – крикнула Елена Александровна. – Он тебя убьет! Для чего мы терпели все эти годы?!

– Не убьет, не бойтесь. Ему нужны бумаги, а я знаю, где они. Теперь я буду ставить этой твари условия. И я не одна. Со мной Павел, ребята и Шарьяж.

– Лиза, опомнись! Он опять придет с бандитом, будет угрожать и что-то сделает. Это не человек, это…

– Он убийца, бабушка. Смотрела в криминальной хронике, по телевизору показывали, как девушка села в такси, которое тут же влетело под огромную фуру? Это сделал он… У Шарьяжа клиент выпрыгнул из окна… Это он виноват. У Павла отец шагнул на дорогу, его сбила машина. И от толпы, которая собралась рядом, отошел мой бывший отчим. Это называется «метаудар», бабушка. Боевой гипноз. А вы не смейте мне мешать, слышите? А то все испортите.

Лиза замолчала, задумавшись. Значит, к деду он применил метаудар? Только дед мысленно сопротивлялся. Не исполнил того, что отчим приказал, не сказал, где бумаги. Поэтому и умер. Не выдержал напряжения. Дедушка…

Лиза всхлипнула, вспомнив мертвого деда. Не выдал ее, Лизу, бился с тварью до последнего. Пожертвовал собой. Ничего. Лиза вытерла слезы и улыбнулась матери и бабушке. Она отомстит. Она придумает, что нужно сделать.

…Ночью Лиза не спала. И бабушка тоже. И мама. Лиза слышала за стенкой спальни шаги бабушки, звон посуды и журчание воды: бабушка пила, а может, разбавляла водой капли пустырника. Мама, которой постелили в кабинете деда, выходила на шум, и тогда они с бабушкой вполголоса спорили.

Решали, как будут завтра с утра отговаривать ее, Лизу, от «рокового шага», именно так выразилась бабушка, когда они втроем фальшиво бодро желали друг другу спокойной ночи, прежде чем разойтись по комнатам. Бабушка просила подумать о последствиях, ничего не начинать, не согласовав с ней, и вообще не делать «роковых шагов». Потом добавила, что Шарьяж, по рассказам внучки, выглядит взрослым и серьезным человеком, но остальные ее друзья – еще дети. А Лиза ответила, что если она отступит, то отчим еще кого-нибудь убьет. И эта смерть будет на совести Лизы. Она все для себя решила. Перед глазами до сих пор стояло потрясенное лицо Павла, там, в кафе, когда он понял, что Лиза догадывалась, что Стрит и ее бывший отчим – один и тот же человек, и молчала.

И даже Тимур, которого еще недавно все презирали за предательство, смотрел на Лизу как-то… брезгливо. А Инна прятала глаза.

Только Шарьяж выглядел победителем. Как же! Он наконец нашел след, ведущий к Стриту! Телохранителям РОбТ стал известен адрес женщины, с которой разговаривал Стрит. А Шарьяж связал ее с Лизой. Но ведь у мамы совсем другая фамилия! Значит, он следил за мамой, прослушивал телефонные разговоры? Интересно, доложил ли Шарьяж своим собратьям-телохранителям о том, что женщина на видео – подруга начлаба? И мать Лизы. Или хочет лично поймать легендарного убийцу?

– Почему ты ничего нам не сказала? Ты что, его не узнала на первом видео? Ты же говоришь, что у него старая рана, из-за которой отчим потягивается при ходьбе? – Инна, пытаясь помочь, намекала на выход из этого кошмара, мол, скажи, что не узнала.

– Я не была уверена… Он уже давно не мой отчим. И не похож он на Стрита. Какая из него легенда? – оправдывалась Лиза, с ужасом осознавая, как по-детски звучат ее слова. Конечно, подозревала. С самого начала. Но не верила. Не хотела верить.

…Лиза натянула на ухо подушку, чтобы не слышать, как ссорятся бабушка и мама. И чтобы заглушить слова Павла, до сих пор звучащие в голове:

– То есть ты все это время знала, кто убил моего отца? Встречалась с нами, обсуждала подозреваемых: начлаба, ухажера. Понимала, что мы ошибаемся, но не останавливала. Ты… классно притворяешься, Лиза. Я думал, ты друг. А оказывается, тебе верить нельзя, – припечатал Павел.

– Я говорила, что ухажер слишком высокий! – запальчиво выкрикнула Лиза и осеклась. Она сейчас как будто подтвердила слова Павла о том, что знала, кто убийца, но выгораживала его. Лиза разозлилась.

– Чтобы обвинить человека в убийствах, да еще таких… жутких, нужно что-то большее, чем подозрение. Нужны факты. Неоспоримые доказательства.

Павел поднес к ее лицу планшет Шарьяжа: на застывшем видео мама спорила с отчимом, чей путь по камерам проследили от места, где он разговаривал с таксистом. А после разговора таксист убил девушку с платиновыми волосами и погиб сам.

– Это для тебя доказательство?

– Я… – Лиза чуть не сказала «все исправлю», но вовремя вспомнила, что так только что говорил, оправдываясь, Тимур. – Я поговорю с мамой. Что мне у нее спросить?

Лиза вопросительно посмотрела на Шарьяжа. На Павла она смотреть не могла, так ей было стыдно.