Кибериада. Повести и рассказы

— Никакой загробной жизни нет,-возразил Вух.-И я не собираюсь обманывать тебя,так как и не хочу и не умею это делать.Я иначе понимаю дружеские услуги.Ты только слушай внимательно, мой дорогой друг.Как тебе известно, хоть обычно об этом не думают, мир безгранично богат и разнообразен. В нем есть великолепные города,полные суеты и сокровищ, есть королевские дворцы и хижины,чарующие и угрюмые горы,есть шумные дубравы, ласковые озера, знойные пустыни Юга и бескрайние снега Севера.Ты,такой,каким создан, не можешь, однако,видеть и воспринимать одновременно более одного-единственного места из тех, о которых я упомянул,и из миллионов тех,о которых я умолчал.Поэтому без всякого преувеличения можно сказать,что для тех мест, где тебя нет, ты являешься чем-то вроде мертвеца,поскольку ты не наслаждаешься богатством дворцов,не принимаешь участия в танцах южных стран,не восхищаешься радужными переливами льдов Севера.Для тебя они не существуют совершенно так же,как если б тебя вообще не было на свете.Поэтому если ты хорошо вникнешь, углубишься мыслью в то,о чем я говорю,так поймешь,что, не будучи всюду, то есть во всех этих волшебных местах,ты не существуешь почти нигде. Ибо мест для пребывания, как уже было сказано,миллион миллионов, а ты можешь воспринимать лишь одно из них, неинтересное,неприятное своим однообразием, даже отвратительное,- этот скалистый островок. Итак, между «везде» и «почти нигде»- огромная разница, и это- твой жизненный удел,ибо ты всегда находился одновременно в одном-единственном месте. Зато разница между «почти нигде» и «нигде», по правде говоря, микроскопическая. Математика ощущений доказывает, что ты уже сейчас, собственно, еле живешь, раз почти повсюду отсутствуешь, совсем как покойник! Это- во-первых.А во-вторых, посмотри на этот песок, смешанный с гравием,который ранит твои нежные ступни,- разве ты считаешь его чем-то ценным? Наверное,нет.А эта масса соленой воды,ее надоедливый избыток — нужно тебе это? Нисколько! Или эти скалы и знойная, иссушающая суставы голубизна неба над головой? Нужен тебе этот невыносимый зной, эти мертвые раскаленные скалы?Разумеется,нет! Итак, ты не нуждаешься абсолютно ни в чем из всего, что тебя окружает,на чем ты стоишь, что распростерлось над твоей головой.Что же остается, если отнять все это? Шум в голове,боль в висках, биение сердца,дрожь в коленях и прочие хаотические движения. А нужны ли тебе этот шум,боль, биение или дрожь? Ни в коем случае,мой дорогой! А если и от этого отказаться,что же тогда останется? Мятущиеся мысли, слова, так похожие на проклятия, которые ты про себя адресуешь мне,твоему другу,ну и, наконец, душащий тебя гнев и вызывающий тошноту страх.Нужны ли тебе, спрашиваю под конец,этот омерзительный страх и бессильная злоба? Конечно, и это тебе не нужно.Если же отбросим и эти ненужные ощущения,не останется уж совсем ничего, абсолютно,говорю тебе- нуль,и именно этим нулем, то есть состоянием вечного равновесия, постоянного молчания и совершенного покоя я и хочу, как настоящий друг, одарить тебя!

— Но я хочу жить!- крикнул Автоматей. — Хочу жить! Жить! Слышишь?!

— Ну,это уже разговор не о том,что ты чувствуешь,а о том,чего ты хочешь, — спокойно возразил Вух.- Ты хочешь жить, то есть обладать будущим, которое становится настоящим,ибо ведь к этому ведет жизнь и ничего больше в ней нет. Но, как мы уже установили,жить ты не будешь, ибо не можешь. Дело лишь в том, каким образом ты перестанешь жить — путем долгих мучений или же легко, когда, втянув залпом воду…

— Довольно! Не хочу!! Прочь! Убирайся!!- кричал во весь голос Автоматей, подпрыгивая на месте со сжатыми кулаками.

— Это еще что такое?- возразил Вух.- Не говоря уж об оскорбительной форме приказа, которая невольно ассоциируется у меня с отказом от дружбы, как ты можешь так неразумно выражаться?Как ты можешь кричать мне: «Прочь!»? Разве у меня есть ноги, на которых я мог бы уйти?Или хотя бы руки,чтоб на них отползти? Ведь ты же прекрасно знаешь,что это не так. А если ты хочешь от меня избавиться,то,будь добр, вынь меня из уха, которое, уверяю тебя, вовсе не является наилучшим местом в мире, и забрось куда-нибудь.

— Хорошо!- вскричал не помнящий себя от гнева Автоматей.- Сейчас же это сделаю!

Но напрасно он ковырял в ухе.Его друг был слишком глубоко засунут, и Автоматей никак не мог его вытащить, хоть и тряс головой изо всех сил, как бешеный.