Кибуц Галуёт

Дальше из домика «русских» слышались крики, звон посуды, рыдания.

– Если он тебя бьет, ты не скрывай, мы мигом позвоним в женскую организацию НААМАТ, это тебе не Россия, – утешали Верочку женщины кибуца.

Из следующей поездки Женя вернулся с большим красивым фотоальбомом.

–Птица моя, – ласково обратился он к жене, – выбирай, где ты хочешь провести очередной отпуск: на Мальдивах или в Рио де Жанейро? Мне предрекли большое будущее, я стану топ-моделью, на мне будут демонстрировать свои товары лучшие фирмы, выпускающие мужскую одежду и обувь. Вот снимки с первой моей фотосессии. – Женя протянул Верочке альбом.

–Сколько? – закричала Вера.

– Около тысячи долларов за один выход на подиум! И это только в начале! Раскрученные топ модели получают чеки по миллиону долларов, а…

– Сколько ты заплатил за этот альбом, спрашиваю я? – заорала Вера.

– А, всего лишь две тысячи шекелей, я снял деньги с нашего счета, как раз вчера зашел последний платеж из министерства абсорбции.

Дальше из домика «русских» слышались крики, звон посуды, рыдания.

Из третий поездки Женя вернулся с пустыми руками, но по– прежнему счастливый.

– Моя белая госпожа, – высокопарно обратился он к супруге, – теперь тебе придется научиться правильно везти себя с черной прислугой. Быть демократичной с одной стороны, но с другой держать дистанцию. Мы с тобой едем в ЮАР на поиски алмазов! Я уже сегодня подписал договор.

– Сколько? – закричала Вера.

– Около 5 тысяч долларов за каждый найденный алмаз средней величины. Но если повезет найти большой алмаз…

– Сколько ты заплатил за договор, спрашиваю я? – заорала Вера.

– Всего тысячу шекелей, осталось только купить билеты на самолет и оплатить первые дни проживания в отеле…

Дальше из домика «русских» слышались крики, звон посуды, рыдания. Невыдержавшие кибуцники вызвали полицию. Женя провел в полицейском участке несколько дней и подписал договор, что ближе, чем на пять метров к супруге не приблизится.

Женя вернулся домой тихий и грустный. Он больше не читал газет с карандашом в руках и никуда не ездил.

На целый день уходил он в соседний поселок в поисках черной работы и каждый вечер, молча, отдавал жене 150 тяжело заработанных шекелей.

Верочке удалось устроиться в гостиницу, куда только что привезли из Эфиопии темнокожих евреев. Неизвестно, чувствовала ли она себя белой госпожой, убирая за ними мусор и отмывая грязь в унитазах, но зарплата стабильно заходила на их совместный с Женей счет.

Два месяца все было чинно и благородно. За наличные деньги, которые приносил Женя, Верочка купила кое-что из одежды, обуви и посуды. Ведь людям, приехавшим в другую страну с двумя чемоданами, столько надо приобрести. Деньги с банковского счета она не снимала. Копила, чтобы расплатиться с кибуцем. И вот день расплаты настал… Утром веселая Верочка уехала в банк за деньгами, а уже днем кибуцники услышали из их домика крики, звон посуды и рыдания…

Банковский счет оказался пустым! Ежедневно Женя снимал со счета по двести шекелей.

– Ты отдавал мне только сто пятьдесят, где оставшиеся пятьдесят шекелей? – вопила обезумевшая «белая госпожа».

– На них я пил пиво и обедал, надо же мне было что-то делать весь день, – оправдывался Женя.

Новый виток напряженности

После того как Гарри перевел кибуц на йоговское питание, «русские семьи» стали получать продукты сухим пайком. В назначенный день, в назначенный час подошли Лена и Вера к продуктовому складу возле столовой и покорно сели на скамейку в ожидании Гарри. К этому времени они уже хорошо знали слова «совланут» и «леат-леат», а также народную поговорку, что израильтянин не опаздывает только тогда, когда не приходит совсем.

Чтобы скоротать время, подружки завели профессиональный разговор, обсуждая проблемы на работе.

– Моя хозяйка требует, чтоб я хлорку выливала на ершик, а потом терла им унитаз. Говорит, так экономнее, – начала Лена.

– Что за бред?! – Живо откликнулась Верочка. – Я лью хлор прямо в унитаз, а потом тру щеткой.

– Вот-вот, бред, ты правильно заметила. Она, вообще, сложный человек. Недавно протянула в спальню шланг, поливает из него пол и стены, а меня заставляет сгребать воду в специальную дырку в полу.

– Дикари! Они здесь все дикари! А помнишь, как она спрашивала тебя, есть ли у тебя высшее образование? Видите ли, у них все работники с высшим образованием, и посудомойка в их частном кафе, и рабочие в их гараже, а теперь вот и уборщица!

– А сама-то, сама! – подхватила Лена. – Села в свой мерседес за покупками ехать, штаны на коленках вытянуты, майка мятая, а на ногах, не поверишь, – шлепанцы! О прическе и макияже вообще молчу. А у нас, в совхозе «Октябрьский» на Камчатке женщины в магазин не выходили без того, чтобы губки не подкрасить. Да что там губки, на каблучках по досточкам бежали в весеннюю слякоть. А тут в шлепках на мерседесе!