Кийя: Супруга солнечного бога

С этими словами она опустилась на колени и поцеловала щиколотку фараона. При этом она как бы невзначай разомкнула губы и мимолетно коснулась его кожи кончиком языка. Затем как ни в чем не бывало уселась на свой табурет и взяла со столика бокал с вином. Краем глаза она с удовлетворением отметила, как Аменхотеп алчуще глянул на нее.

Тем временем дамы принесли игральный столик и расставили фигурки из слоновой кости. Фараон соизволил играть, и все по очереди беззастенчиво поддавались ему. Кийя за время своего пребывания во дворце хорошо изучила правила этой популярной забавы, но участия в ней не принимала. Сегодня был решающий день, и она сделала ставку на свою исключительность. Она намеренно вела себя не так, как остальные женщины, и этим добилась того, что фараон смотрел на нее чаще, чем на других. Но главное она приберегла на потом.

Когда игра наскучила повелителю, женщины унесли столик и затеяли танцы. Кийя незаметно исчезла из общего зала. Группами или по одной жены гарема показывали представления, которые становились все развязнее и развязнее по мере того, как выпивалось все большее количество вина. Когда фараон уже полулежал в своем кресле, а наложницы делали ему массаж ступней, заиграла непривычная музыка. Вместо легких прикосновений к струнам арфы и нежного перезвона систров ударили барабаны и послышался резкий звук дудок. Разомлевший Аменхотеп поднял голову и удивленно изогнул брови.

На середину зала вышла Кийя. Она была одета в кожаные доспехи, проклепанные бронзовыми бляшками, на голое тело. Запястья были перетянуты кожаными шнурками, ноги обуты в грубые сандалии на ремнях, обвивающих ноги до самых колен. В каждой руке она сжимала по длинному кинжалу. Женщины, находившиеся в зале, испуганно замерли, фараон напряженно выпрямился. В такт дробным ударам барабанов Кийя стала выполнять движения, похожие и на дикий танец, и на боевые приемы. Длинные клинки сверкали, отбрасывая по стенам блики от многочисленных факелов. Кийя разыгрывала нападение, делая выпады в разные стороны, при этом лицо ее было хмурым и сосредоточенным, брови насуплены. Женщины с криками отшатывались от нее, Аменхотеп невольно подбирался, прижимаясь к спинке кресла. То вдруг она падала на колени, беспомощно выгибалась назад, изображала ранение, и лицо ее было искажено гримасой боли и страдания. То она снова вскакивала на ноги и обегала зал по кругу, подкидывая кинжалы вверх и ловко подхватывая их на лету. Обитательницы гарема, обмерев, жались по стенам зала. Наконец Кийя рывком подскочила к фараону, крутанулась вокруг своей оси и занесла оружие. Аменхотеп в этот момент был готов поверить, что она нанесет удар, — слишком грозным было ее лицо. Но внезапно она разжала пальцы, и кинжалы со звоном упали на каменный пол. Следом упала и она. Изогнув спину, она, как кошка, подползла к повелителю, посмотрела снизу вверх со смешанным выражением покорности и страсти и распласталась у его ног. Музыка стихла.

Потрясенный Аменхотеп некоторое время не мог вымолвить ни слова. Тогда Кийя поцеловала край его одежд и легко поднялась на ноги.

— Танец с кинжалами, — объявила она с поклоном. — Один из самых древних и сложных танцев в Междуречье. Выучила специально для тебя, мой господин. Теперь позволь мне удалиться, чтобы поменять одежду.

— Нет, останься в этой, — ответил фараон. — Никогда не видел ничего подобного. Хочу еще немного… посмаковать свои впечатления.

Кийя поклонилась и села на табурет. Пир продолжался, но разговор не клеился. Аменхотеп не мог поддержать беседу, на шутки дам отвечал односложно и невпопад, то и дело поглядывая на митаннийскую царевну. В конце концов он не выдержал и провозгласил:

— Мое величество устал и желает отдохнуть. Любезные хозяйки уже приготовили опочивальню? Чудно. Пусть Кийя сопровождает меня и присутствует при моем омовении.

Сердце царевны радостно забилось. Вот и случай, которого она ждала так долго. Не подав виду, она молча проследовала в царские покои. Посреди центральной комнаты располагалась маленькая купальня, уже наполненная подогретой водой. Служанки сняли с фараона одежды и украшения и помогли ему погрузиться в благоухающую ванну. Кийя не отрываясь разглядывала его тело, в котором угадывалось что-то неуловимо женственное. Как ни странно, это распаляло воображение царевны больше, чем зрелище железных мускулов. Она любовалась на изящные кисти рук и длинные, тонкие пальцы фараона и знала, что в этих изнеженных руках средоточие огромной силы и власти. Длинная шея и бритая голова с чуть вытянутым затылком делали его непохожим на обычное человеческое существо.

Аменхотеп посмотрел на нее из-под полуприкрытых век и вкрадчиво произнес:

— Мое величество желает, чтобы супруга омыла мое тело.

— Благодарю за честь, мой повелитель.