Кикимору вызывали?

За время пути одежда на старшем лейтенанте успела немного подсохнуть, а сам мужчина – еще сильнее продрогнуть на разгулявшемся ветру. Измученный, он практически ввалился в свой дом, встреченный изумленно-радостными причитаниями старой няни, вовремя подхватившими крепкими руками дворецкого и блаженным теплом.

Коня немедля увели в конюшню – к знакомому стойлу и свежему сену, а хозяину верная Нинья за десять минут приготовила ванну, радуясь тому, что затеяла стирку и припасла горячей воды с избытком. На деле нянюшка просто любила тепло – ну какая стирка в дождь? Вот и грела воду себе и старому садовнику для купаний, чтобы не зря жечь недешевые дрова.

Некоторое время спустя вымывшийся и переодевшийся Аугусто сидел за столом перед чашкой непревзойденного сырного супа, который умела готовить только нянюшка, и рассказывал о своих «приключениях»:

– …А потом эта сумасшедшая кикимора вскочила верхом на адского пса, ты представляешь? Ухватила его за уши и поскакала прямиком в самую глубь пещеры, потому что она, видите ли, почувствовала там воду! У меня чуть сердце из груди не выскочило!

Няня улыбнулась как-то хитро и весело, словно он ей не о борьбе с нежитью рассказывал, а о походе на праздничный карнавал.

– И что же, синьорита Видаль осталась в этом городке, где ты работал?

– Ну разумеется. Она там живет и работает, и к тому же кикиморы привязаны к источнику воды, из которого были рождены. Почему ты так на меня смотришь, Нинья?

– Ничего-ничего, мальчик мой, все в порядке. Я просто очень рада, что ты хорошо провел время. К тому же получил награду от самой инфанты и повышение! Я так тобой горжусь!

Аугусто сделал долгий глоток теплого мясного бульона с овощами и тертым сыром, зажмурился от удовольствия и счастливо вздохнул. Как же хорошо быть дома, а не на этой бесконечной, склизкой и открытой всем ветрам и дождям дороге!

Впрочем, предательский червячок тоски все же грыз его изнутри, напоминая о ехидных улыбках, проницательных глазах и зеленых волосах одной очень особенной кикиморы. Определенно, Аугусто будет скучать по ней еще некоторое время.

* * *

Никто не знал наверняка, когда именно дон Медина вернется из командировки. Так что на следующий день после приезда Аугусто позволил себе расслабиться, проспать до девяти часов утра, неторопливо позавтракать, наблюдая с балкона за непривычно большим и шумным городом. Кофе тут был отменный, но немного другой, чем в Овьедо. Кажется, ему не хватало капельки морской соли и острого перца, которыми щедро приправлял напиток богов папаша Хименес.

Нинья принесла ему завтрак, и Аугусто с некоторым недоумением смотрел на привычную сервировку – в Овьедо он завтракал лепешкой с сыром и зеленью, обедал буйабесом, а ужинал запеченными осьминогами. В Мадриде же морские гады стоили дорого, зато вдоволь было копченой свинины и печеного хлеба.

Надо же, столичный сыскарь и не подозревал, что настолько привяжется к захолустному городку всего за несколько недель!

Завершив трапезу, дон Медина отправился с обходом своих владений – тут забор пора побелить, тут подправить опору под виноградной лозой, а здесь вообще пора менять калитку…

Домашние хлопоты заняли его до самого полудня. Когда раскаленное солнце начало давить на голову даже сквозь поля потрепанной шляпы, молодой человек вернулся в дом, умылся ледяной водой из ручья и рухнул в постель – переждать жару за плотно закрытыми ставнями.

Сон навалился, как темный мешок, и в этом сне Аугусто снова сидел на бортике фонтана рядом с Гомезом и синьоритой Видаль. Кикимора смеялась, блестя белыми зубами, оборотень тихонько рычал что-то насмешливое.

Нахмурившись, дон Медина схватил девушку в охапку, чтобы стереть усмешку с ее губ поцелуем – уж во сне он точно мог себе это позволить! Но хитрая девчонка извернулась, хлестнула его по лицу волосами и пропала! Аугусто проснулся и некоторое время лежал, пялясь в беленый потолок. Потом встал и неспешно принялся надевать форму – после сиесты старший лейтенант собирался отправиться в участок – доложиться начальству обо всем и, может быть, получить новое задание.

В дневном свете и без затянувших небо серых облаков Мадрид выглядел куда жизнерадостнее. Люди сновали по улицам, торговцы на площадях и перекрестках зазывали покупателей, прогуливающиеся пары и юные девы в сопровождении дуэний поражали красотой и изяществом. Аугусто немного задержался, поймав за руку воришку – пацана лет одиннадцати-двенадцати весьма неухоженной и неприсмотренной наружности.

Сдав мальчишку на руки стражникам, дон Медина вошел наконец в магсыскарский участок, в котором работал вот уже почти пять лет. Крепкое здание с толстыми каменными стенами располагалось не в самом центре столицы, но и не совсем на отшибе. Вход украшали вазоны с пышно цветущими геранями, по арке у входа вилась виноградная лоза.

Миновав контролера на входе, мужчина поднялся по лестнице на третий этаж, прямиком в кабинет начальника.