Килька в томатном соусе (СИ)

Я бессмысленно уставился на снег за окном, на полутемный двор, на машины, на укрытые снегом деревья. Вот семья выползла из машины. Вот новый дворник скребет лопатой у подъезда. Вот фонарь потух. Наверное, лампочка перегорела. Прям как я. Тьма накатила, утягивая в никуда, но взгляд зацепился за въезжающий через арку во двор оранжевый Инфинити. Свет его фар сверкнул звездой под погасшим за минуту до этого фонарем, и я ринулся вниз по ступенькам, как ненормальный. Мне нужен воздух. Просто глоток воздуха, черт побери!!!

Я чуть не вынес двери в подъезде и пулей вылетел на улицу. Вдохнул полной грудью, успокаивая бешено стучащее сердце, и вдруг увидел рядом с моим Лексусом тот самый оранжевый финик, из которого вышел высокий стройный парень. Увидел меня, заулыбался и приветственно махнул рукой.

— Доброго вечера, лопатовладелец! Как ты вовремя, а? Я уж думал тебя не найду, — в несколько шагов добрался до тротуара он. Тряхнул головой, скидывая снег с темных растрепанных волос, и встал рядом со мной под козырьком подъезда. — Ты мне здорово помог тогда, в снегопад. Я б без лопаты полдня откапывался.

О чем это он? Снегопад… лопата… сугробы… завал на парковке…

— А, — дошло до меня, — так это я тебе тогда лопату отдал!

— Ага, — кивнул парень и лукаво улыбнулся: — Но тебе тогда было не до меня.

— Точно, — заулыбался я в ответ и залюбовался игрой света и тени на его лице.

На красивом лице, надо сказать. Странно. Почему я раньше этого парня не видел? Таких, как он, замечают все и всегда, потому что есть все, а есть спешл эдишен вроде него: безмерно обаятельные дьяволы, искушающие одним своим видом. Они даже не пытаются маскироваться, а люди все равно попадаются в их сети и, если и выбираются, то с трудом.

— Ты не зря старался с тем Лексусом, — сказал парень, стягивая кожаные перчатки с рук. — Твой парень просто ангел.

— Он не ангел. Ангелы не предают, — отрезал я, разом приходя в себя.

— Что, прям так уж он тебя и предал? — усомнился дьявольский красавчик, и я невольно рассмеялся его недоверчиво-насмешливому тону.

— Да.

— А что случилось?

— Долгая история.

— Пойдем ко мне домой, там и расскажешь. Заодно лопату заберешь, — открыл дверь в подъезд парень и почтительно склонил голову. — Голые короли вперед.

Я рассмеялся, только теперь замечая, что стою на морозе в одних боксерах и тапках, шагнул в дверь, но остановился возле него и посмотрел ему в глаза:

— Лопату я украл, а мой ангел и правда меня предал.

— Когда смотрят так, как смотрел на тебя он, не предают, — отрезал парень, и я чуть не утонул в той волне боли, что накатила на него и отхлынула, исчезая без следа в его чуть сумасшедших глазах.

— Откуда ты знаешь?

— Иногда на меня смотрят точно так же, — улыбнулся он и подтолкнул меня в спину. — Поверь, мне есть с чем сравнить.

Я не стал комментировать. Мы поднялись на лифте на четвертый этаж, болтая обо всем и ни о чем, зашли в квартиру, и я завороженно уставился на нового знакомого, почему-то теряясь в чувствах и ощущениях. Словно я был знаком с ним сто лет или даже больше. Как будто когда-то, в прошлой или будущей жизни, он был моим любимым, любовником или братом. Тем, ближе кого не бывает.

— Не смотри на меня так…

— Алексей, — сказал я и шагнул к нему, мягко вжимая в стену прихожей.

Он не сопротивлялся. Положил руки на мои голые плечи и на талию. Улыбнулся задумчиво.

— Сергей.

— Наверное, я сошел с ума, но мне кажется, я знал тебя раньше, — сказал я, проводя пальцем по его точеному носу и губам.

Совсем не таким, как у Даньки. Мужским на двести процентов и порочным на все четыреста.

— Может быть, — зарылся в мои волосы рукой Сергей. Притянул ближе, и я разглядел огонек безумия в его глазах. — Но не в этой жизни.

— Не в этой, — согласился я и его поцеловал.

Он ответил, перехватил инициативу, развернул меня к стене, вжал в нее и… дернул за веревочку, что висела от нас справа. Яркий свет затейливого фонаря прямо над нашей головой резанул по глазам и по нервам. Мы стояли под ним, смотрели друг на друга, как свихнувшиеся придурки, и понимали, что…

— Если бы мы встретились раньше…

Я не знаю, кто это сказал. Может, мы оба, а может, никто, но истина — это даже не правда, которая у всех своя. Она одна-единственная, и мы это поняли.

— Друг? — улыбнулся Сергей, поглаживая меня по спине.

— Может, брат? — просяще посмотрел на него я, обнимая покрепче. — Для надежности, знаешь ли.

— Согласен, — рассмеялся он и крепко поцеловал меня в губы, но наваждение прошло, так что ничего кроме смеха этот поцелуй у нас не вызвал.

Сергей облегченно выдохнул, обмяк и оперся затылком о стену.

— Теперь я уверен стопудово.

— В своей верности?

— Да.

— Кому? — с любопытством спросил я.

Тот, кто приручил этого лукавого дьявола, заслуживает аплодисментов стоя.