Килька в томатном соусе (СИ)

Сергей ответить не успел, потому что дверь открылась, и на пороге вырос элегантный качок. Я от такого необычного сочетания мощного тела, квадратной челюсти и отлично подобранного прикида растерялся, а мужик взревел и протянул ко мне свои могучие ручищи, явно собираясь свернуть шею. Я отпрыгнул в сторону, а на его пути вырос Сергей, такой стройный, яркий и нереально спокойный, что мне стало не по себе. Казалось, он и перед летящим на всех парах поездом встанет точно так же. Жуть!

— Любимый, остынь. Леше просто нужно было разобраться в себе.

— Серж, однажды я тебя сначала убью, а потом буду слушать твои нелепые отговорки.

— Ромка, не бубни, — рассмеялся Сергей, цапнул громилу за квадратный подбородок и засосал так, что даже мне стало жарко.

— Должен будешь, — с трудом оторвался от него качок. Облапал, вминая в себя, и пристально посмотрел на меня. — И как, разобрался?

— Я думаю, — не удержался от подколки я.

Роман помрачнел, а Сергей рассмеялся и показал мне кулак. Я ухмыльнулся и выставил ему фак. А что? Он меня сюда затащил, и кто кого проверял — это большой вопрос. Впрочем, глядя на этих двоих, я в результате проверки не сомневался. Они не просто смотрелись одним целым, они им и были.

— К слову, я муж этого отморозка, — сказал Роман.

— Не муж! — возмутился Сергей. — Я тебе предложение не делал.

— Зато я тебе дважды кольцо на палец надевал. Один раз даже прилюдно.

— Это не считается, — буркнул Сергей, выбираясь из объятий своего… хм… мужа.

Для меня все здесь было понятно, впрочем, как и для них. Роман растрепал Сергею волосы и… посмотрел на него так, как Данька смотрел на меня. Невозможно смотреть ТАК, если не любишь. А значит, я просто обязан разобраться во всем от и до. На меня снизошло великое умиротворение, я с улыбкой посмотрел на Романа и вдруг понял, что лицо его мне до ужаса знакомо.

— Откуда я тебя знаю?

— Я жил в этом доме раньше, только в другом крыле, а потом отец умер, и мы переехали, — ответил Роман и так знакомо нахмурился, что я тут же вспомнил: лето, лопухи, лук со стрелами, погоня, стрелки мелом на домах, тротуарах, деревьях и прочих подвернувшихся штуках… — А сейчас решил вернуться. Мы в декабре переехали. По пробкам от дома до работы задолбались выбираться.

— Вараксин! Атаман, твою ж мать! — заорал я, перебивая его.

— Леха? Соловей-разбойник?! От это номер!

Мы смотрели друг на друга и не могли поверить в такую встречу. Со школы не виделись! И на тебе. Сюрприз-сюрприз. Да еще какой! Кто бы мог подумать, что мы, два альфа-самца, вечно делившие двор и пацанов на две непримиримые банды, в итоге столкнемся в одной квартире благодаря невероятному парню, что свел с ума его и чуть не выбил из колеи меня. Ха! Теперь мы с Ромкой были в одной голубой лодке, и это почему-то безмерно меня веселило.

— Что я пропустил? — помахал между нами рукой Сергей.

— Мы в детстве в казаки-разбойники играли во дворе, — пояснил Роман. — Шрам на моем бедре помнишь? Вот этот самый хмырь мне его и оставил. Стрелой из лука.

— А ты мне за это три зуба выбил! — не остался в долгу я.

— Не фиг было правила нарушать!

— Я не нарушал!

— Нарушал!

— В глаз дам!

— За решетку посажу!

— Как был занудой правильной, так и остался! — буркнул я, прекращая дебаты.

С Ромы станется и за решетку меня упечь, лишь бы спор выиграть.

— Я с вас умираю, — расхохотался Сергей и потащил нас в гостиную. — Брейк, ребята. Мир во всем мире, и всё такое. Идем, надо за встречу выпить.

И мы выпили. Как следует. А потом я рассказал печальную историю своей жизни, над которой Серега страшно постебался, а Рома сочувственно покивал головой и не дал мне ехидного поганца легонько отпиздить. А потом они рассказали свою историю, вероятно, как следует ее сократив, чтобы я не вздумал Серегу жалеть. А потом Ромка принялся давать мне советы насчет Даньки, явно основанные на собственном опыте борьбы с сумасшедшим любимым, а тот опять начал язвить и прикалываться. Мы пили, ржали и не смотрели на время. А потом Атаман закинул своего пленника на плечо и утащил в спальню, а я четким шагом совершенно трезвого человека отправился к Даньке: с какого-то раза открыл дверь, что-то со стены уронил, но добрался до постели, упал в нее и смял его в объятиях.

— Лекс, что случилось? — прошептал он, и я понял, что Данька лишь недавно перестал реветь. — Ты не брал трубку, не гулял с Цезарем и даже не оделся! Я поднял на уши весь дом! Где ты был?!

— Переживал, да?

— Конечно! Я же люблю тебя, — шмыгнул мне в шею он.

— У брата.

— У тебя есть брат?!

— Теперь да, — улыбнулся я.