Киллер для Айболита

Стриж сочувственно застонал и принялся теребить рукой рану, норовя сорвать повязку. С трудом успокоив приятеля, я сунул в рот очередную сигарету и сосредоточенно уставился на дорогу, прижимая к полу педаль газа. Автобус, хрипя и вздрагивая, несся по ночному шоссе, вселяя в меня уверенность, что скоро все закончится, Кинай сдержит слово, и максимум через три дня я буду месить колесами своей машины талый снег на улицах родного города. Приятные мечты скрасили автопробег Отару — Хокадате, позволяя незаметно убить медленно тянущееся время и километры. На въезде в Хокадате я уверенно свернул налево, памятуя, что где-то здесь и должен находиться небольшой отель, ставший нашей базой после резни, устроенной посланцами Зимы в особняке Палыча. Отель и в самом деле скоро предстал передо мной, весь в сиянии огней и сирен полицейских машин.

— Мать твою, — пробормотал я, притормаживая и паркуя автобус у какого-то ресторанчика неподалеку от отеля, — Это что ж такое здесь творится?!

А творилось, судя по всему, нечто очень серьезное. По крайней мере два десятка легковых автомобилей и с полдюжины автобусов, оборудованных отличительными признаками полиции Хоккайдо, сгрудились возле отеля, перегородив улицу. Тут и там мелькали низкорослые фигурки вооруженных людей в форме, настроенных, без сомнения, очень серьезно. Трехэтажное здание отеля купалось в лучах направленных на него огней и переживало явно не лучшие времена. Часть стекол в окнах второго этажа — приглядевшись, я с ужасом опознал в них окна наших апартаментов, — была вдребезги разнесена выстрелами, следы которых испещрили его матовую белизну. К моменту нашего приезда стрелять уже перестали, но в воздухе еще остро чувствовался запах пороховой гари и неминуемой беды.

Теперь я начал догадываться, куда и зачем звонил сын Сакато перед тем, как нарваться на пулю Стрижа. Отдавал приказ местным властям начать активные боевые действия против Киная на Хоккайдо, только и всего. Конечно, Сакато здорово прогадал, сделав ставку на москвичей, жизнь их авторитета уже подходила к своему концу, как и жизнь самого Сакато-младшего, но… Но его приказ тем не менее оставался в силе, и именно благодаря ему сейчас маленькие черные фигуры японского спецназа пошли в решительную атаку. Сначала в сторону отеля полетели многочисленные гранаты, струясь в холодном воздухе текущим из них ядовитым газом, а затем на штурм двинулись люди в противогазах, решительно овладевая уже переставшей сопротивляться цитаделью противника.

Все было кончено в считанные секунды. Смешавшись с толпой зевак и телевизионщиков, возбужденно кричавших в микрофоны, я видел, как из отеля вынесли вереницу носилок. То, что лежало на них, было упаковано в черные пластиковые пакеты и, несомненно, являлось останками воинства Киная на Хоккайдо. По крайней мере, серебристую седину Палыча, мелькнувшую через неплотно прикрытую «молнию» мешка, спутать с кем-либо другим было невозможно. Его тело вместе с телами остальных бандитов споро погрузили в медицинский автобус, захлопнули двери и увезли в неизвестном направлении. А вместе с трупом Палыча в неизвестном направлении испарились и мои надежды на скорое возвращение домой. Теперь вопрос о том, через сколько дней я смогу вернуться на желанную Родину, даже не стоял на повестке дня. Зато вместо него появился целый ряд новых, не менее интересных.

Во-первых, как мне теперь вообще выбираться с этого проклятущего острова, если Палыча убили, а связи с Кинаем у меня нет? Во-вторых, на какие деньги это сделать, если всю мою наличность изъяли еще в Киото вместе с документами? И в-третьих, как поступить со Стрижом, который с минуты на минуту может сыграть в ящик? Не то чтобы вопрос номер три беспокоил меня больше других, но тем не менее усилий, уже затраченных на спасение Стрижа, было откровенно жаль. И решать этот вопрос, как ни крути, следовало в первую очередь. И я в полном недоумении вернулся в автобус и тупо уставился на панель. За время моего отсутствия там произошли кое-какие перемены. Стрелка бензобака, дрожавшая последние километры пути на уровне нижней отметки, теперь безжизненно упала, устав, видимо, предупреждать водителя о необходимости пополнить запас горючего. Зато вместо датчика бензобака активизировался другой. Красная лампочка, тревожно мигающая на панели, оповещала, что бензина осталось лишь на пятьдесят километров пути. Хотя на самом деле его осталось гораздо меньше. Пока я толкался возле отеля, а это заняло у меня минут двадцать, двигатель продолжал работать, глушить его я не решился. Так что не стоит сильно удивляться, если машина встанет на ближайшем перекрестке.