Киллер с пропеллером на мотороллере

Разыграв эту сценку, Димушка уставился на меня в ожидании ответа. Но что я могла ему ответить? Как объяснишь необъяснимое? Я вдруг ощутила жуткую усталость — усталость, смешанную с тревогой. Еще не хватало прослыть на работе сексотом, стукачом, второй Верой Палной… Нужно было как-то выходить из положения. Но как?

— Дима, в вас определенно зарыт театральный талант, — сказала я. — Что дальше?

— Дальше? — удивился он. — А дальше нас отпустили. Я как-то не сразу понял, не сразу связал… Сами посудите: чтобы так быстро примчались и чтобы потом так быстро отпустили, нужно быть довольно важной персоной. А вы ведь совсем не похожи на важную персону.

— Знаете, почему не похожа? Потому что я и в самом деле не важная персона. Димушка, я вас очень прошу…

Он снова замахал руками:

— Саша, ни слова больше! Ни слова! Я ведь уже вам пообещал, даже поклялся: могила! Никто не узнает! Никто!

— Господи-боже-мой… — только и осталось пробормотать мне.

Я была на сто процентов уверена, что Димушка так или иначе разнесет весть о «важной персоне» если не через месяц, то через два. Но как я могла этому воспрепятствовать? Да никак. Разве что отправить его на тот свет… Что? Я просто похолодела от этой мысли — даже не от самой мысли, а от того, что она в принципе могла прийти мне в голову.

— Но сегодня… сегодня мне все стало ясно… — бормотал у меня над ухом мой бедный коллега, даже примерно не подозревающий о том, какая страшная опасность может исходить от существа, сидящего рядом с ним на одной скамейке. — Сегодня, когда я увидел этого человека из Конторы… Вы думаете, я смотрел в окно? Нет! Я смотрел на его отражение, смотрел не отрываясь. Он был сильно пьян, говорил всякие глупости, обвинял вас, называл ведьмой и мошенницей, но это всё неспроста. Это всё от страха, Сашенька. Он вас смертельно боится. Чтобы человек из Конторы так боялся — у нас и сегодня, — должны быть действительно серьезные причины. Вы не просто важная персона, Саша, вы очень важная персона!

«Хватит, — подумала я, — это уже слишком».

Всему есть предел. Первый час ночи, вокзал, жуткая усталость, идиотская сцена в поезде, живой и здравствующий маньяк в Сосновке, его двадцать пятая жертва и никакой надежды увидеть Сатека в обозримом будущем. И, будто всего этого мало, я должна еще сидеть на этой вот каменной скамье и выслушивать лихорадочный шепот Димушки.

— Довольно, Дима, — сказала я, вставая. — Я больше не могу это выслушивать. Сегодня просто какой-то фестиваль дичайших фантазий. Сначала Сережа, теперь вы. Да, он действительно работает в КГБ, мы познакомились этим летом на юге. Обычные отношения между парнем и девушкой. Теперь он хочет встречаться, а я — нет. Тогда в милиции я ему позвонила, чтобы помог, и он в самом деле примчался и помог, как принц на белом коне. Да и какой парень в такой ситуации не примчался бы? Вот и все, и никакого сотрудничества. Вы говорите, что он странно на меня смотрел и нес всякую чепуху? Он влюблен, Димушка, вот вам и вся странность. Влюблен и пьян. И вы, честно говоря, тоже сильно подшофе, что в какой-то степени объясняет ту чушь, которую вы мне наговорили. Давайте на этом и закончим. Я устала, метро вот-вот закроется, до свидания.

Я махнула рукой и, не дожидаясь ответа, пошла к ступенькам метро. Конечно, Димушка смотрел мне вслед. Конечно, он не поверил моей наскоро состряпанной легенде. Конечно, в самом ближайшем будущем я превращусь для своих нынешних друзей по лаборатории в скрытого стукача или, того хуже, в таинственную «важную персону» с большими связями в Конторе. А это уже клеймо, от которого не отмоешься, — оно будет потом сопровождать меня всю жизнь, куда ни сунься… Слухи — не радиоволны, их не заглушишь никакой глушилкой, они с легкостью просачиваются и сквозь годы, и сквозь расстояния. Черт бы его побрал, этого Димушку!

В течение всего воскресенья я размышляла о том, как справиться с этой внезапно возникшей неприятностью. Не то чтобы она представляла самую большую из нависших надо мной угроз — конечно, нет. Мне просто очень нужно было хоть чем-то занять голову, чтобы не думать о ближайшей среде, об истекающем двухнедельном сроке. В итоге я пришла к выводу, что придуманная на вокзальной скамье легенда не так уж плоха — нужно только усовершенствовать ее, обогатив реальными деталями, которые помогут создать достаточно правдоподобный антураж