Киллер с пропеллером на мотороллере

— Иностранец? — спросила тетенька с многослойной прической, открывая паспорт жениха. — А это что?

В паспорте Сатека лежала «забытая» стодолларовая бумажка.

— Закладка, — не моргнув глазом, ответил мой любимый. — Сувенир из Праги. Возьмите на память об этом праздничном дне. Пожалуйста.

Тетенька не стала ломаться. Все последующие объяснения о Сатековой аспирантуре и нашем грядущем совместном проживании в городе-герое Ленинграде были встречены ею более чем благосклонно. Она даже согласилась принять у нас документы без должным образом заверенной справки о том, что гражданин Чехословацкой Республики Краус Сатурнин пребывает в статусе свободного неженатого мужчины.

— Принесете в течение месяца… — Тетенька захлопнула папку и напутственно качнула своим золотистым шиньоном: — Желаю удачи!

Мы с Сатеком уже уходили, когда она попросила меня задержаться и, перегнувшись через стол, прошептала:

— Ты уверена, что он не женат? Я бы на твоем месте поостереглась: такие видные парни редко бывают свободными. И справки, опять же, нету. Заделает тебе брюхо и улизнет — попробуй-ка потом достань его из-за границы. Знаешь, сколько таких случаев уже было? И каждая дурочка думает: это всё происходит с другими, а уж меня-то он действительно любит. Вот я всех и предупреждаю: осторожней, девочки, осторожней!

Я еще раз поблагодарила сердобольную тетеньку и вышла к Сатеку, поджидавшему в приемной. Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять: меня действительно любят, и абсолютно неважно, что там происходит с другими дурочками. Впрочем, по словам узницы шиньона, эти «другие» думали точно так же… К тому же далеко не всё зависело от нашего желания: мы с Сатеком понятия не имели, получится ли у него получить визу в феврале. Единственным легальным поводом для приезда была все та же аспирантура — пока еще не утвержденная, непонятно от чего зависящая.

Сатек еще надеялся, что таинственная профессор Михеева действительно заинтересована в этой научной теме, и, значит, есть реальный шанс на продолжение контактов, на интересную работу в прекрасном дворце принца Ольденбургского, в комнате с видом на Неву и Летний сад. И пусть на входе там восседала скифская баба, а сверху салтыково-щед-ринским «шпионом» маячил умильный кагэбэшный котофей — работа, Нева и Летний сад, несомненно, перевешивали эти относительно мелкие неприятности. Теперь он очень хотел получить именно эту аспирантуру, казавшуюся на первый взгляд из Праги такой малопривлекательной и непрестижной.

Я поддакивала своему любимому, не желая разочаровывать его раньше времени, хотя мне была более-менее известна истинная подоплека событий. Более-менее… — всего я точно не знала. Понятно, что «легенда» аспирантуры была использована полковником Новоявленским, чтобы привезти Сатека в Питер и таким образом заплатить мне за ликвидацию сосновских убийц. Но ведь полковник сам говорил, что в любой «легенде» есть доля правды — велика ли она в данном случае? Если выдумкой является сама «научная тема», то возвращение профессора Михеевой делу не поможет: скорее всего, она и не узнает о сентябрьском визите самозванного аспиранта. А Сатека просто вызовут в отдел международных связей Пражского университета и скажут, что, к сожалению, тема не утверждена российским ученым советом — до свидания, молодой человек.

Но если полковник воспользовался реально существующей темой — допустим, взял ее из списка заявок той же Михеевой, то у истории может появиться вполне практическое продолжение. Профессор вернется в январе, и ее будет поджидать приятное известие о том, что тема не только утверждена, но и найден под нее достойный кандидат — Сатурнин Краус, выпускник Карлова университета, лингвист со знанием философии и русского языка. В этом случае мечты Сатека немедленно превратились бы в реальность.

Выяснить это всё я могла только у самого Новоявленского, и в этом заключалось мало хорошего. В настоящий момент мы были с ним квиты. Организовав одноразовый приезд Сатека, полковник с лихвой расплатился за все мои прошлые подвиги, и теперь я уже не могла рассчитывать на бескорыстное «продолжение банкета» с его стороны. Конечно, он потребует ответных услуг… вот только каких? Каких? Пока Сатек находился рядом, я усиленно гнала от себя эти мысли, но они сразу налетели на меня черной вороньей стаей, как только мой любимый скрылся за глухой загородкой Пулковского аэропорта.