Ким Джинсу. Путь к вершине

Я снова и снова возвращался к этим воспоминаниям, прокручивая их в голове, словно надеясь найти ответ. Макс внутри меня раздражался: это было нелогично, не по плану, слишком эмоционально. Но часть меня, которая становилась Джинсу, принимала эти чувства с удивлением и даже с каким-то трепетом. Это было новое ощущение, и я не знал, как с ним справляться.

Я пытался переключиться на мысли о презентации, но это не помогало. Всё, что я делал, теряло смысл в сравнении с тем, что происходило у меня внутри. Я чувствовал, как это притяжение к Сухён захватывает меня всё сильнее, и от этого становилось как-то не по себе. Сколько раз я останавливался на улице, пытаясь выкинуть её образ из головы, и каждый раз всё возвращалось обратно.

В тот вечер, когда я лёг спать, мысли снова вернулись к ней. Я лежал в темноте, глядя в потолок, и невольно улыбался. Я даже не заметил, как начал улыбаться, когда снова вспомнил тот момент на лестнице. Мне казалось, что я смогу справиться с этими чувствами, но чем больше я думал о Сухён, тем сильнее они становились. И я не мог больше отрицать очевидное — она мне нравилась. С этим я и уснул, унося с собой её образ в мир снов.

* * *

Следующий день был полон дел. Утро пролетело быстро, я с головой погрузился в шлифовку презентации. Мы с командами проделали огромную работу, но теперь нужно было довести всё до совершенства. Я проверял каждую деталь, каждую цифру, каждый график. Всё должно было быть на высоте. Я знал, что это не просто ещё одна презентация, это было важным этапом для меня лично. Всё, что было на кону, зависело от того, насколько хорошо я смогу представить результаты нашей работы.

Несмотря на то, что я был занят до предела, мысли о Сухён продолжали всплывать на поверхность. В голове постоянно крутился тот случай на лестнице, её мягкий взгляд, её улыбка. Я даже ловил себя на том, что улыбаюсь, просматривая таблицы. Но каждый раз я быстро одёргивал себя, напоминая, что сейчас не время для таких отвлечений. Мне нужно было сосредоточиться.

После обеда я получил сообщение от Ли Минсу, что Хван хочет меня видеть. Я быстро собрал свои материалы и направился к нему в кабинет. Когда я вошёл, Хван, как всегда, сидел за своим столом, его лицо оставалось спокойным, но в его взгляде было что-то серьёзное, как если бы он готовился к важному разговору.

— Джинсу, — начал он, когда я подошёл ближе. — Я посмотрел на материалы. Вижу, что ты проделал хорошую работу.

Я кивнул, оставаясь молчаливым, ожидая продолжения. Его одобрение всегда сопровождалось чем-то большим.

— Но то, как ты представишь это перед акционерами, будет иметь решающее значение, — продолжил он, его голос стал серьёзнее. — Эта презентация — не просто отчёт. Это будет проверка твоих способностей, и от неё зависит, насколько серьёзно тебя будут воспринимать в будущем. Не подведи.

Его слова повисли в воздухе, и я почувствовал тяжесть ответственности, которая внезапно навалилась на меня. Я знал, что это не просто слова. Эта презентация действительно могла стать переломным моментом в моей карьере. Всё зависело от того, как я смогу донести информацию, как смогу убедить аудиторию в своей правоте.

— Я понимаю, саджан-ним, — ответил я спокойно, хотя внутри меня всё дрожало. — Я сделаю всё возможное.

Хван кивнул, давая понять, что разговор окончен. Я вышел из кабинета, чувствуя, как напряжение растёт с каждой секундой. Презентация, которую я должен был представить, стала для меня чем-то гораздо большим, чем просто профессиональной задачей. Это был вызов — не только для меня, как Джинсу, но и для Макса, который всегда стремился к успеху.

На следующий день я оказался в одном из самых больших конференц-залов, которые мне доводилось видеть. В зале собралось около сотни сотрудников, каждый из которых готовился к своему моменту. Воздух был наполнен напряжением, ожиданием и лёгким гулом шёпотов. На мне была строгая рубашка, галстук — всё как полагается. Но, несмотря на весь этот деловой антураж, я чувствовал, как внутри меня нарастает напряжение. Моя презентация была важна не только для моего будущего, но и для восприятия меня как части команды Хвана. Я не мог позволить себе ошибку.

Вскоре дверь в зал открылась, и вошли акционеры. Их было полтора десятка, все в строгих костюмах, лица холодные, почти безэмоциональные. Все в зале мгновенно встали, приветствуя их, как и положено по этикету. Хван саджан-ним, сидевший в центре президиума, был спокоен, его лицо не выражало никаких эмоций, но я знал, что он внимательно наблюдает за всем, что происходит.