Киноповести

Бумажку за бумажкой берет Алеша… и вот в руке — его получка!

А в т о р. Первая получка… Кто не волновался, держа в руке первые заработанные деньги… Все-таки я совсем взрослый человек теперь… — думал Алеша.

Митя стоит в стороне.

Алеша вдруг замечает, что на Митю сзади надвигается по воздуху подвешенная на цепях железная болванка.

— Берегись! — кричит Алеша, бросается вперед и с силой пригибает Митю вниз.

Болванка, однако же, сделав на этом месте обычный поворот по изгибу рельсов, ведущих кран, плавно уплывает в сторону.

Митя поднял голову, огляделся и все понял.

Нелепость «спасения» теперь ясна и Алеше.

— Между прочим, — с нарочитой серьезностью говорит Мите рыжий Вася, кивнув в сторону Алеши, — между прочим, если б не этот малый…

— Отстань, — обрывает его Митя. — А ты чего стоишь? — зло говорит он Алеше. — «Спасибо» ждешь?

— Да нет, что вы…

— А ну, двигай отсюда… «Спаситель»…

Алеша идет вдоль бульвара. Смена расходится по переулкам. Все меньше и меньше рабочих вокруг.

А в т о р. Как получилось, что Алеша остался совсем один? С кем же ему отметить первую получку? Кутнуть бы надо, что ли… Была не была…

Алеша останавливается у киоска.

— Сто грамм «Золотого ключика…»

— И пару пива, — раздается рядом Митин голос.

Как ни в чем не бывало он стоит возле Алеши. Одну кружку пива берет сам, другую придвигает к Алеше.

Подняв кружку ко рту, поверх пушистой белой пены Алеша с восхищением смотрит на Митю. Тот молча выпивает пиво и бросает на стойку деньги.

— Позвольте мне… — говорит Алеша, торопливо доставая из кармана получку.

— Спрячь…

К ним приближаются нагруженные покупками девушки Лизиной бригады.

— А почему парня с собой не берете? Ваш, кажется… — говорит Митя.

— У него уже составилась подходящая компания, куда лучше, — резко отвечает Лиза.

— Странно. Ваш, кажется, член бригады… Подумаешь, девичник… — говорит ей вдогонку Митя.

Лиза оборачивается.

— Обойдемся без алкоголиков.

Девушки засмеялись, пошли дальше. Митя обиженно смотрит им вслед.

— Ладно, — говорит он Алеше, — плевать. Пошли со мной к Валетову.

Мимо киоска проходят отставшие от подруг Зоя и Нюра, нагруженные покупками.

— Зойка… — окликает Митя.

Она замедляет шаг.

— Приходи.

— Шутишь!.. Теперь все. Загрызут, — невесело говорит Зоя и идет дальше.

Алеша и Митя уходят в сторону, противоположную той, куда пошли девушки. Снизу вверх поглядывает Алеша на своего спутника.

Общежитие.

В самой большой комнате, из числа тех, что занимают девушки максимовской бригады, — в комнате Лизы, Зои и Нюры — идут лихорадочные приготовления. Дверь непрерывно открывается и закрывается. Девушки накрывают на стол, бегают на кухню, где жарятся, пекутся и варятся разные вкусные вещи. Слышен смех, шутки, восклицания.

Девушки причесываются, переодеваются. Тамара украшает новогоднюю елку, которая кажется непривычно странной на фоне окон, распахнутых в летний вечерний простор.

Девушки в нарядных платьицах толпятся перед зеркалом. Они веселы, возбуждены, все кажутся сейчас красивыми. Зоя тоже переодевается, как другие, но она задумчива и грустна.

Маша с Нюрой вешают плакат: «С Новым, 1965 годом, товарищи!»

Другие заканчивают приготовление праздничного стола.

А в т о р. Девчонкам хотелось провести этот вечер как-то по-особенному, но никто толком не знал, что нужно делать… На заводе все так ясно и просто, а тут…

— Ну что ты, правда, Зойка, как вареная?

— Так…

— Не ной, Зойка, — подсаживается к ней Нюра, — лучше спой, как там дальше, а?..

Зоя молча отворачивается.

— Ну, Зоя… слышишь? Зойка…

Зоя нехотя тихо запевает:

…Пусть туфли на шпильках,
Пусть сумка модерн,
Пусть юбка едва достигает колен…
Ну, что здесь плохого?
В цеху, на заводе
Станки перед нею на цыпочках ходят.
Недаром комсорг отозвался о ней —
Такие девчата дороже парней…

— Дальше, дальше…

По улице Горького — что за походка! —
Девчонка плывет, как под парусом лодка…
А в сумке модерной впритирку лежат
Пельмени, Есенин, рабочий халат.
Устала? Крепись! Не показывай виду!
Тебя никому не дадим мы в обиду…[4]

Слушая Зою, девушки притихли.

А в т о р. Лиза смотрела на своих девчонок, и у нее сжималось сердце от нежности… Но что же все-таки придумать, чтобы жить совсем-совсем по-новому.

Стук.

— Войдите.

Дверь приоткрывается. В просвете показывается физиономия Ильи Горского.

— Нюра, на минутку…

Лиза захлопывает дверь перед его носом.

— Иди, иди. Сегодня тебе тут нечего делать!

Из-за двери обиженный голос:

— А может быть, у меня деловой вопрос?.. Все-таки я секретарь цеховой комсомольской организации…

И снова стук в дверь.

Лиза, готовая отчитать Илью, резко распахивает дверь.

На пороге Сергей Сергеевич.

— Заходите, Сергей Сергеевич, заходите…