Киноспекуляции

Как и Трэвис Бикл, Чарли Рейн – сучий расист, который нашел повод объявить охоту на объект своей ненависти. Однако конкретно в этом случае парни из Акуньи заслужили смерть. И мы искренне хотим, чтобы Чарли и Джонни выследили их и (в лучших традициях Шредера) окропили стены их кровью. Но именно в момент кровожадной кульминации, когда Чарли и Джонни настигают злодеев в мексиканском борделе, Шредер переворачивает с ног на голову свой (до той поры) типично жанровый сценарий.

Потому что у Шредера Чарли и Джонни выносят всех!

В фильме Флинна Чарли и Джонни убивают не только тех четверых подонков, но и других людей – в основном тех, кто поднимает против них оружие. Однако не всех. Да, когда Джонни врывается в комнату, где мексиканцы играют в покер, кричит «Адиос, парни!» и усеивает стол гильзами от дробовика, он входит в раж и лупит без разбора. Если пользоваться выражением Кевина Томаса, «Чарли пожинает то, что Америка посеяла во Вьетнаме». Видимо, тут уже работает такая схема: если перед тобой мексиканец, не рискуй – стреляй.

И все-таки со стороны Флинна (режиссера), Гордона (продюсера), Дивейна (главной звезды), Гулда (сценариста) и студии Twentieth Century Fox это опять же социальный компромисс.

Потому что в сценарии Шредера Чарли и Джонни – совсем как во Вьетнаме, где они выжигали напалмом деревни, – зачищают бордель до последнего человека!

Погибают парни из Акуньи, шлюхи, клиенты, каждый, кто попадется им под руку. Восхитительная деталь (до сих пор не могу, блин, поверить, что они не включили ее в фильм!): во время перестрелки Чарли и Джонни говорят между собой по-вьетнамски.

К последней странице мысль Шредера становится ясна.

И ни один человек на студии Fox не захотел выносить эту мысль на экран. (Поэтому каждый, кто утверждает, что в 1970-е в кино была свобода, должен поговорить об этом с Полом Шредером.)

Так жестокая критика Шредером фашистских местематических фильмов была превращена в фашистский местематический фильм.

Мало того… в лучший на свете фашистский местематический фильм.

И это бесит Шредера по сей день.

Райская аллея (Paradise Alley, 1978, реж. Сильвестр Сталлоне)

Знакомство зрителей с Сильвестром Сталлоне как автором (сценаристом и актером) состоялось не на «Рокки» в 1976 году, а на «Лордах Флэтбуша» в 1974-м. Этот низкобюджетный независимый фильм снял в Нью-Йорке Мартин Дэвидсон, позднее собравший себе небольшую, но вполне приличную фильмографию, куда входят близкие по духу «Эдди и Странники», «Герой по случайности» (мой любимый, после «Лордов»), «Почти лето» (фильм, вокруг которого сложилась крохотная фан-база из людей, увидевших его в год первого проката) и романтическая комедия из 1990-х с Уильямом Петерсоном и Сисси Спейсек «Непростые обещания» (которая, похоже, нравится мне одному). Сорежиссером «Лордов» был Стивен Верона, который позднее снял печально известную картину «Воздушные замки», написанную специально под Глэдис Найт и ее мутного бывшего мужа[84].

«Лорды» в названии фильма – это группа из четырех бруклинских хулиганов… слишком маленькая, чтобы называть ее бандой; скорее, просто четверо друзей, которые все время ходят в одинаковых куртках. Стэнли (Сталлоне, самый крупный и злой), Чико (Перри Кинг, самый красивый), Бучи (Генри Уинклер, самый умный и единственный еврей среди итальянцев) и Хлюпик (Пол Мейс, самый мелкий в группе, а также наиболее узнаваемый нью-йоркский типаж. Мейса можно заметить среди других наркоманов в «Панике в Нидл-парке» Джерри Шацберга). Фильм рассказывает об их жизни и об их (по большому счету, только Чико и Стэнли) любовных похождениях в рок-н-ролльном Нью-Йорке 1950-х. Эта маленькая независимая картина была состряпана на коленке, за смешные деньги. То ли снимали ее на 16-миллиметровой пленке, а потом растянули на 35 мм, то ли она просто выглядит так (освещение в интерьерах в точности следует эстетическому принципу Роджера Кормана «Снимай в любых условиях»). И все же каким-то чудом фильм подобрала крупная студия (Columbia Pictures), и он вышел в прокат в паре с потрясающей штукой под названием «Пусть крутятся хорошие времена» (офигенный фильм-концерт, настоящий портал в 1950-е; при первом прокате Columbia даже швырнула в залы широкоэкранные копии!). Почему же Columbia вцепилась в этот неряшливый, кустарный фильм и присобачила к нему свою фирменную тетку с факелом? Во-первых, потому что это и вправду хорошее кино.

Но был еще и такой фактор: успех «Американского граффити», снятого на Universal, вызвал в самой середине 1970-х большую волну романтической ностальгии по 1950-м годам. Одно время казалось, что эта волна затопит все десятилетие. И я в детстве был к этой ностальгии особенно чувствителен. (В то время я любил все, что было связано с 1950-ми, и гордился своими энциклопедическими познаниями об этой эпохе.)