Киносценарии: Нечаянные радости. Светлый ветер. Потусторонние путешествия

— Никто из нас не знает, что скрывается иногда за внешностью того или другого человека... Мы очень мало знаем друг друга, но хуже всего мы знаем сами себя... Некий господин Пушэ, который заходил ко мне в лавку в прошлом веке, нет, пожалуй, он заходил в лавку лет триста назад и пытался меня убедить, что господин Шекспир совершенно слаб в химии, так вот этот Пушэ...

Голос замер, шуршание бумаги прекратилось, и стало тихо.

— Тебе не кажется, папа, — сказал Джип, — что он замолчал точь-в-точь, как граммофон у наших соседей на террасе, когда какой-то мальчик попал в него камнем.

— Вы уже покончили с моей шляпой? — наконец спросил Фотерингей — ответа не было. Фотерингей посмотрел на Джипа. — Послушайте, эй, вы, продавец, я хочу расплатиться... И пожалуйста, мою шляпу...

Из-за груды бумаг слышалось сопение.

— Да он просто дурачит нас, — крикнул Фотерингей, — послушайте вы, магнетизер, если б я был здесь один, без сына, то разнес бы вашу лавочку... А сейчас разойдемся миром... Эй, где вы там... Пойдем, Джип, поглядим за прилавок.

Они обошли тигра, качающего головой. На полу валялась шляпа Фотерингея, а рядом с ней сидел вислоухий кролик. Фотерингей нагнулся за шляпой, и кролик отпрыгнул от него.

— Папа, — шепнул виновато Джип.

— Что?

— Мне здесь нравится... Киска, — произнес он и протянул руку к кролику, — киска, покажи мне фокус.

— И мне тоже понравилось бы, — сердито и тихо проворчал Фотерингей, — если б этот прилавок не вытянулся бы вдруг, загораживая нам выход.

Кролик юркнул в дверь, которую раньше Фотерингей не заметил, и оттуда опять показался продавец. Он улыбался, но когда Фотерингей встретился с ним взглядом, то заметил то ли вызов, то ли ликование в его глазах.

— Напрасно вы думаете, сэр, — сказал Фотерингей, — что на меня действуют все эти ваши дешевые фокусы... Вы меня еще дурно знаете...

— Не угодно ли осмотреть нашу выставку, сэр, — невозмутимо сказал продавец.

— Папа, ведь здесь волшебство, — умоляюще глядя на Фотерингея сказал Джип.

— Я думаю, — сказал Фотерингей, — что волшебства здесь слишком уж много... А нам бы лучше выход на улицу...

— Пожалуйста сюда, — сказал продавец, и они вошли в другую комнату. — Это выставка наших образцов, — сказал продавец, потирая руки, — все товары у нас одного качества, высшего качества. Здесь одно только настоящее колдовство, другого не держим. С ручательством... Прошу прощения, сэр!

Фотерингей почувствовал, что продавец отрывает что-то от его рукава, и, оглянувшись, увидел, что он держит за хвост крошечного красного чёртика, а тот извивается и норовит укусить его за руку. Продавец беспечно швырнул его за прилавок.

— Конечно, чёртик резиновый, — сказал продавец, — но иногда они ведут себя просто безобразно.

Фотерингей взглянул на Джипа, но, к счастью, тот рассматривал какую-то деревянную лошадь.

— Послушайте, — сказал Фотерингей, понижая голос и указывая глазами то на Джипа, то на чёртика, — надеюсь, у вас не слишком много таких изделий, а?

— Совсем не держим. Должно быть, вы занесли его с улицы, — сказал продавец, тоже понизив голос и с еще более очаровательной улыбкой, — вы его занесли с улицы... Чего только люди не таскают с собой, сами того не зная, — потом он обратился к Джипу: — Ты уже выбрал что-нибудь?

— А эта сабля тоже волшебная? — почтительно обратился Джип к продавцу.

— Волшебная игрушечная сабля, — сказал продавец, — не гнется, не ломается, не обрезает пальцев. У кого такая сабля, тот выйдет цел и невредим из любого единоборства с любым врагом не старше восемнадцати лет. От двух с половиной шиллингов до семи с половиной, в зависимости от размера. Это оружие, предназначенное для детей и очень нужное для игры в рыцари... А вот волшебный щит, сапоги-скороходы, шапка-невидимка...

— Ох, папа! — крикнул Джип.

— Простите, — тихо сказал Фотерингей продавцу, — могу я узнать цену этих товаров...

Вместо ответа продавец вдруг оторвал Джипа от пальца Фотерингея, и Джип тотчас же ухватился за палец продавца...

— Джип, — сказал Фотерингей, — конечно, я понимаю, тебе интересно, поскольку здесь накоплена масса прелюбопытной дряни, но все-таки помни об отце...

Джип не ответил или не услышал.

Выставка товаров занимала длинную комнату: большая галерея изобиловала всякими колоннами, подпорками, стойками, арки вели в боковые помещения, где слонялись без дела и зевали приказчики самого странного вида. На каждом шагу преграждали путь и сбивали с толку разные портьеры и зеркала.

Продавец показывал Джипу поезда, которые двигались и свистели.

— Без пара и пружин, — говорил продавец, — только по нашему сигналу... Надо сделать рукой вот так...

Джип взмахнул рукой. Поезд двинулся и засвистел.

— А вот коробки с оловянными солдатиками, — говорил продавец, — оживают, как только поднять крышку и издать особый звук... Вот так...

— Браво! — воскликнул продавец, когда Джип воспроизвел звук и солдатики ожили. Он бесцеремонно сложил их опять в коробку. — Хотите взять эту коробку? —спросил продавец Фотерингея.