Кинжал-22 (ЛП)

Поле между ПОБ и большими предгорьями на западной стороне долины использовалось в качестве зоны высадки. Единственное, что заставляло вставать в 02:00, чтобы получить сброшенный контейнер^[3] — это возможность увидеть удивительное звездное полотно безоблачными ночами. Я стоял на вершине стены по периметру ПОБ со своей рацией и гарнитурой Peltor, ожидая, когда прибывающий грузовой самолет C-130 нарушит радиомолчание и установит связь. Ночное небо напомнило мне о кемпинге высоко в горах Колорадо.

Отсутствие рассеянного света, характерного для современной цивилизации, позволило глубже заглянуть в космос, обнажив двадцать звезд на каждую звезду, которую вы обычно видите, живя в пригороде или на окраине города. Можно было разглядеть даже облачную внешнюю полосу галактики Млечный Путь, простирающуюся от горизонта до горизонта. Тихо и прекрасно, даже когда ледяной ветер проникал сквозь мою куртку и заставлял неметь щеки.

Афганистан был бы прекрасной страной для посещения, если бы только все не пытались тебя убить.

Надев очки ночного видения PVS-15, ясными ночами я мог различить очертания самолета, когда он пролетал над Вратами Ада, двумя большими горными массивами, которые сливались у реки в самом дальнем южном конце долины. По мере того, как в полной мере проявлялись последствия зимы, потребность в топливе для питания генератора команды для получения тепла становилась все больше. Военные генераторы лопают топливо JP-8^[4], как толстый ребенок в буфете с десертами. Некоторые сбросы состояли целиком из топлива – двадцать поддонов, содержащих четыре пятидесятипятигаллонные бочки^[5] с JP-8, выталкивались из задней части самолета C-17, когда он с грохотом пролетал мимо ПОБ на высоте около тысячи футов.

Топливо в Афганистане — это источник жизненной силы; оно там стоит в одном ряду с водой и боеприпасами. Если у вас его нет, то вы в капитально облажались.

За исключением потрясающего вида, сброс контейнеров обычно проходил довольно обыденно. Иногда парашют не раскрывался. Это называется «выгоранием» (burn-ins). Выброшенные из задней части самолета поддоны, если парашют не улавливал достаточного количества воздуха, падали на землю с высокой скоростью. Волочившийся над ними купол был похож на длинный темно-зеленый хвост. Поддон издавал глухой звук, ударяясь о землю. Для членов команды, обеспечивавших охрану зоны высадки, это было главной причиной того, что все они возвращались в бронированные машины примерно через пять минут после сброса. Удивительно, но некоторые поддоны выдерживали смертельный удар, в то время как другие лопались при ударе, уничтожая все сложенные на них запасы.

Когда я не управлял самолетом, я чувствовал себя практически бесполезным для команды. А когда вы не на задании, скука становится вашим врагом.

С тех пор как PRO 6 – командир батальона 82-1 – покинул Бала-Мургаб, оперативный темп группы замедлился в десять раз. Операция «Буонджорно» была нашей последней крупной миссией, и теперь мы были ограничены тем, с чем могла справиться наша АНА.

Было ли это хорошо? И да, и нет.

Было приятно регулярно выходить за периметр и вносить свой вклад в борьбу. С другой стороны, машинально выполнять миссию за миссией очень быстро надоело.

Время простоя позволило мне поработать над другими вещами, которые помогли бы Робу и остальным нашим разведчикам. Наконец-то я смог разгрузить и настроить свой беспилотник Raven B, небольшой и легкий пропеллерный самолет с установленной камерой, который было легко развернуть в кратчайшие сроки. Если подразделения в этом районе непосредственно не участвовали в перестрелке, то авиация в долине отсутствовала. Это было связано главным образом с нашим удаленным местоположением и низким приоритетом при поиске самолетов по причинам, не связанным с активным использованием.

Я действительно хотел помочь Робу всем, чем мог. Из всех членов команды он был тем, кого я уважал больше всего. Роб был прирожденным лидером, и у него было достаточно опыта и уверенности, чтобы поддержать это. Он был одним из старших разведчиков, которым после прохождения специальной подготовки была поручена дополнительная работа с разведданными. У Роба испытывал к этой работе смесь любви и ненависти - это было далеко не так захватывающе, как быть лидером группы, но он понимал ее важность. Так что, если ему нужна была помощь, это было самое малое, что я мог сделать.

Установив радиоантенну Raven B на крыше нашего ТОЦ, который представлял собой не что иное, как два транспортных контейнера, соединенных вместе, я провел кабель вниз, в комнату, где находился ноутбук управления. Подключив ноутбук к большому телевизору с плоским экраном, который был установлен на стене, команда могла просматривать видео в режиме реального времени, в то время как я управлял Raven, рисуя точки на карте ноутбука и задавая ему высоту полета.