Кинжал Улугбека

- С неба. По звездам вычислил. Они расположились зловеще для султана, а именно: звезда Аль-Кальб, означающая жало смерти, стала напротив звезды Аш-Шуала, которая означает сердце, далее увидел он три звезды Аль-Гафр, означающие покрывало женщины, и две звезды Аль-Иклиль, означающие корону. И было это во вторник, что существенно, потому что это день Марса и весьма неблагоприятен для султанов, - разглагольствовал Паштет, а Абдулла в это время вытащил справного судачка.

- Ничего «звездного» в пророчестве не было, - сказала Варя. - Прорицатель имел информацию и про смерть, и про развод. Ак-Сарай могла ему сообщить о подготовке убийства, но про развод - не могла! Сама не знала. Кто же ему сказал и то, и другое?

- Ак-Сарай и сказала! - воскликнул Паштет. - Прорицатель наверняка был хорошим психологом и знал характер и ее, и Улугбека. Она сказала, что собирается укокошить конкурентку, а предсказатель спрогнозировал развод. А может, и про убийство она сказала ему не случайно. Эти звездочеты еще и алхимией баловались, а ей нужен был яд. Если он выдал ей яд - он сообщник. Но он мог выполнить ее просьбу и сам! Я очень логичный, правда, Лерыч?

- Хорошо излагаешь, - похвалил он. - Может, из тебя знаменитый следователь выйдет?

- А что, очень вероятно.

- Тогда опиши мне другой вариант: прорицатель узнал о готовящемся убийстве не от Ак-Сарай, - не сдавалась Варя.

- И такое возможно. От ее доверенного лица! Лицо это обратилось к прорицателю за ядом, а он догадался, что затевают. Может, лицо и не скрывало, зачем яд, а может, проговорилось. Другой вариант: яд взяли не у прорицателя, у лекаря или еще где, а он узнал. И третий вариант: прорицатель не терпел ни первую, ни вторую жену Улугбека, чем-то они ему насолили. И он убрал их хитроумным способом. Отравил сам или чужими руками первую жену, а вторая сама себя погубила. Он избавился от обеих, а заодно и Улугбеку показал, какой он отличный профессионал.

- Это сложно. Прорицатель не смог бы такое провернуть, если бы не был Ходжой Насреддином. Но Ходжа Насреддин не был отравителем и женщин не обижал. Хотя без интриг в нашей истории явно не обошлось, - сказал Лерыч, насаживая на крючок нового червяка.

- Точно не обошлось. История интриганская.

Возле ног, как тени, проплывали полупрозрачные длинные мальки. Лески у всех безжизненно лежали на воде. Абдулла поймал караси-ка, а потом - второго. Это был день Абдуллы. Все, кроме него, поменяли место. И снова не клевало. Абдулла же тянул рыбу за рыбой.

- Рафик виноват, - сказал Лерыч. - С ним на любой охоте не будет везенья. Он рыбу предупредил. Пошли купаться?

- Не много ли товару взял, Абдулла? И поди, все без пошлин? - с угрозой спросил Рафик.

Так некому платить, таможня пуста, - привычно, без энтузиазма, реагировал Абдулла.

- Змея! - вскрикнула Варя.

Огромная, она скользила по мелководью, а во рту - серебряная рыба. Еще минута, и гибкое полуметровое тело водяного полоза ушло на глубину.

- Возможен еще вариант! - не мог успокоиться Паштет: - Убийство жены Улугбека - это интриги мистера Икса. То есть был еще кто-то. Не прорицатель и не Ак-Сарай. Просто мы его не знаем.

Но интерес к женам Улугбека уже остыл. Искали Леву. «Лева!» - кричали они, а кто-то на другом, обрывистом берегу гулко вторил: «Лева-а-а-а!» «Сюда!» - звали, а эхо, схоронившееся в глиняных складках, вторило как попугай: «Сюда-а-а-а!»

- Рыба как сговорилась, - сообщил Лева, вылезая на берег и подтаскивая лодку. - Ничего не поймал.

- Зато Абдулла у нас отличился.

- Не много ли товару взял, Абдулла? Таможня дала добро? -^; поинтересовался Лева, заглядывая в полиэтиленовый пакет.

- Если бы вы знали, как вы мне надоели, - скучным голосом ответил Абдулла.

- А у Тимура были любимые жены? - спросила Гера у Лерыча по дороге к лагерю.

- Были. Для них он возводил роскошные сады с дворцами, а одну, говорят, убил под горячую руку. Но как же упрекнуть за это Властелина Мира, Тень Бога на Земле? Наказал жену, значит, заслужила. Он карал народы, не то что отдельных людей.

- Неужели не было на Востоке своих Ромео и Джульетты?

- Были. Фархад и Ширин, Лейли и Меджнун, Юсуф и Зулейха…

- Но это же литературные влюбленные, да?

- Есть одна жизненная история про самаркандских Ромео и Джульетту. Вечером расскажу.

Но вечером оказались другие заботы, и про влюбленных Лерыч не успел рассказать, а потом было и вовсе не до того.

Глава 21 МОГИЛЬНИК

Паштет по просьбе Валерия Ивановича отнес записку Турдали-ака, но не сразу вернулся в лагерь, а обогнул рощу стороной, добрел до высохшего русла Бахор-сая и не торопясь, хрустя высохшей травой, направился к городищу. Пробовал голос сверчок. А может, это была цикада? Надо спросить у Рафика, подумал он. Нагнулся за обломком древнего кирпича, нашел на нем отпечатки пальцев. Все кругом говорило о длинной-предлинной, упорной жизни: и кирпич, столетия хранящий прикосновение человека, и травы.