Кирилл Обломов и его невероятные миры

— Да, что уж там, — отмахивается старуха. — Кстати, я обещала показать свой портрет, написанный художником. Как же его звали? — задумывается Баба-Яга. — Так и не вспомню, совсем старой стала, — тягостно вздыхает она.

Внезапно снаружи так громыхнуло, что Альмина от неожиданности выплёскивает чай на чистую скатерть, Катя ойкнула, а Баба-Яга рассыпала на пол горячие порожки, я же вскакиваю на ноги, со страхом смотрю в окно.

Мигом стемнело, с противным треском проносится ветвистая молния, вспыхивает ослепительным светом и опять раздаётся оглушающий гром. В этот миг из пустоты вылетают огненные шары и устремляются к Вите и Юре.

Во мне словно разжалась пружина, прыгаю к двери, но Баба-Яга меня опережает, вылетает на метле жуткая в своём гневе, седые волосы развеваются как щупальца Медузы-Горгоны, пальцы скрючила, с губ слетает пена.

— В избу, поросята! — кричит она мальчикам, а сама спрыгивает с метлы и машет её в воздухе.

Огненные шары сносятся, словно метлой сухие листья, но начинают взрываться и на их месте появляются уродливые человечки с острыми ушами и с перекошенными в лютой злобе лицами.

— Да кто ж вы такие? — удивляется Баба-Яга и направляет на них метлу, оттеснив толпу уродливых человечков от Юры и Вити, которые почти добежали до крыльца.

Взрывается ещё два огненных шара и появляется … Игнат. Вспыхнувшая при его появлении радость, мгновенно гаснет, когда я натыкаюсь на его нечеловеческий злобный взгляд.

— Взять их! — Игнат вытягивает палец в сторону Вити и Юры.

Глава 14

Я не могу понять, что происходит, словно это дурной сон. Игнат держит в руке куриную ногу, взмахивает ею, словно дирижёрской палочкой и в такт её движениям крутится метла Бабы-Яги.

— Что старая, слабо? Что твоя метла против этого артефакта! — продолжает взмахивать куриной лапой Игнат.

— Что ты хочешь? — Баба-Яга без сил рухнула на землю, метла вывалилась из рук. Тревожно зарычал медведь, зубастые гуси забили в загоне крыльями и громко гогочут, кот Васька вздыбленный сидит на дереве, шипит и плюётся.

— Игнат, что с тобой? — жалобно пискнул Витя.

— Со мной? — он оборачивается к мальчикам, на лице брезгливая улыбка. — Это не со мной, это с вами, я в полном порядке, никогда так хорошо себя не чувствовал, — Игнат вытягивает монету, которая мгновенно вспыхивает чёрным огнём. — Она дала мне власть над подземными человечками … и над той, что сидит в болоте и не имеет души, — с хохотом добавляет Игнат.

— Брось монету, — едва слышно приказывает Альмина, не сводя угольно чёрных глаз с бледного лица Игната. В её словах столько силы, что он начинает опускать руку и пальцы, цепко обхватывающие монету, дрогнули. Внезапно он словно очнулся, вскрикнув, заводит руку с монетой за спину, а другой, иссохшей куриной лапой, словно плёткой, бьёт по воздуху.

Альмина вскрикивает, хватается за лицо, сквозь тесно сомкнутые пальцы брызнула ярко красная кровь.

— Я же тебе сказал, стой, где стоишь, — немного опешил Игнат, по лицу пробежала тень лёгкого сожаления.

— Ты что наделал, Игнат! — выкрикивает Катя, подбегая к подруге.

— Да ничего особенного, — вроде как смутился он, — глаза целые, — и цинично добавляет, — до свадьбы заживёт.

— Я тебя не узнаю, — с гневом говорит Катя, затаскивая всхлипывающую девочку в дом.

— Я её предупреждал, — смертельно бледнеет Игнат.

— Эх ты, трус! — как плетью стегнула словами Катя.

— Я не трус! — взрывается Игнат.

— Он наш король! — заорали уродливые человечки.

Баба-Яга с кряхтением поднимается:

— Ещё один король объявился, — с иронией улыбается она.

— А тебе то что, старая? Иди на печь и грей свои кости, не вмешивайся в наши дела, — огрызается Игнат и поднимает для взмаха куриную лапу.

— Не надо ею махать, — заслоняется метлой она. — Ты лучше скажи, зачем ребят в плен взял?

— Этих, что ли? — ухмыляется он, без тени сочувствия глянув на своих бывших друзей. — Пригодятся. Кирюха Книгу мне принесёт, я их в тот час выпущу.

— Игнат, мы ведь друзья, — вновь пытаюсь образумить его я.

— Повторяешься, — скривился в зверином оскале Игнат и мне показалось, что у него выросла курчавая бородка, а во лбу появились кривые рога, но всё исчезает … значит, показалось.

— Хорошо, Игнат, мы принесём тебе Книгу, — киваю я.

— Вижу, обмануть меня хочешь, — понимающе склоняет голову Игнат.

— Да как ты можешь! — восклицаю я и густо краснею, никогда я не умел врать.

— Вот видишь, даже ты, Кирюха, такой неискренний к друзьям, а что тогда о других говорить. Ладно, отбросим лирику, вы не одни пойдёте, — Игнат взмахивает куриной лапой, от неё отлетает кривой коготь и начинает кудахтать и кувыркаться в воздухе. Спустя некоторое время на землю, лихорадочно взмахивая крыльями, приземляется сердитая курица, вся взъерошенная, с тремя глазами на голове. — Она будет моими глазами и ушами, Если, что задумаете непотребное, всех ждёт смерть, даже медведю вывернем все внутренности, — со зловещей угрозой говорит он.