Кирка и Вороновы дети

— Здесь напитки без лимитно и входят в стоимость обеда, — подал голос проводник.

— Какая предусмотрительность, — хохотнул и хлопнул его по плечу, да так что он присел.

— А конфиденциальность? — подала голос женщина.

— Возьмем кабинет.

— Как скажешь, — согласилась, кивнув.

— Ты, наверное, догадался, что мы не из этого мира, — начал я, когда первый голод был утолен и пена на второй кружке успела осесть.

— Я предполагал, — кивнул он.

— Надеюсь, что мы не сильно бросаемся в глаза —, вопросительно сдвинул бровь и сделал глоток из кружки.

— Теперь, нет, мало кто может усомниться в том, что вы не локалы, местные то есть.

— Хорошо, — протянул и вздохнув начал.

— Кроме Верхнего и Нижнего мира есть огромное разнообразие населенных миров. Будет время, расскажу, а пока могу сказать следующее, я вырос в не магическом мире, технологии которого шагнули далеко за пределы системы, в которой вращалась наша планета. Космический корабль, посланный человечеством, достиг братьев по разуму и вместе с этой целью оказался в точке, где из заточения вырвалось зло. Как результат, высшие силы решили дать шанс Земле. Планета про дублировалась, при этом новый мир оказался магическим и на него я попал, скажем так в несколько умирающем состоянии.

— Мои родители — боги, — продолжила Кирка, — мужчина вздрогнул, но почти не ощутимо.

До момента окончания божественной Академии я не стремилась к подобному сану, считая божественную жизнь достаточно высокопарной и суматошной.

Но последний экзамен, симуляция, — показал, что я достойна и вместо волшебницы, я получила диплом богини.

Она вздохнула.

— В Нижнем мире, скорее всего, сейчас правит мой одногруппник, и отвергнутый жених.

Сома стиснул пальцы в кулак, не отводя от нее взгляда.

— Кирка исцелила меня, когда я, обернувшись львом умирал от змеиного яда. Несколько месяцев мы устраивали жизнь на новом месте, считая планету своим новым домом.

— А потом на горизонте появилось зло, пришедшее по следу вестника, принесшего весть о катастрофе.

Какое-то время мы переживали те судьбоносные моменты каждый в своей памяти.

— Нас выдернуло на последнее сражение Древо Жизни, которое оберегает миры определенного сегмента Вселенной. И в компании еще одиннадцати посвященных мы приняли этот бой.

— Только, к сожалению, — продолжила Кирка, — приглашение оказалось в один конец. Мы остались живы, но вернуться назад не могли и из предложенных вариантов нам достался этот.

— Ты богиня, — отмер мужчина, всматриваясь в ее глаза.

— В Верхнем мире — нет.

— Ты оборотень? — повернулся он ко мне.

— В Верхнем мире — нет.

— Наверное это очень больно, остаться без доступа к силе, которую уже однажды ощутил?

— Бывало и хуже, — ответила Кирка.

— Да уж, — согласился он.

— Теперь твоя очередь, — пригласил я, когда нам принесли еще по кружке.

— А что я, — я бывший раб, бывший лекарь, и бывший потомок бога, который владел Верхним миром перед тем, как появился бог в Нижнем мире, а наш исчез.

— Я знала, — вскрикнула Кирка! — Ты мне постоянно кого- то напоминал! Скажи, он мог обращаться в ночную охотничью птицу?

— Да, — кивнул проводник, — в Бугурлина.

— Филин, — эхом проронил, вспоминая птицу над сельвой.

— Поздравляю, — улыбнулась Кирка.

— С чем? — я и сам удивился.

— С вступлением в клуб бывших!

— Военные, как и боги, бывшими не бывают, — изрек и хрустнул кулаками.

— У нас планов, как у бога, только он один, а нас команда, так что добро пожаловать в команду! — чем не тост?

И мы выпили, и потом еще выпили, а потом, потом я оказался на одной из четырех кроватей в нашем номере и сквозь сон услышал предложение помять пяточки.

— Я щекотки боюсь, — пробубнил, проваливаясь в богатырский сон, укатанного хмельным пивом организма.

6.2

Нам повезло, потому что до начала учебного года оставалось всего десять дней.

В городе, стоящем на другом краю внутреннего моря, принятом нами за озеро, было шумно. Именно сюда стекались ученики, прежде чем отправится в закрытую Высшую школу, расположенную в нескольких километрах вглубь суши.

Клетка, в которой им предстоит безвылазно отучиться семестр, запирала их от внешнего мира, компенсируя строгими нравами уникальную возможность выбиться в цвет нации.

— Я посчитал, что этот рассадник гордыни не для меня, — рассказывал Сома, когда мы спешили в трактир, в котором часто засиживался преподавательский состав школы, если не бдил и не учил.

Высшая школа — полу казарма. Но это и лучшие преподаватели, и высококачественные знания. Если бы я в свое время поступил именно сюда, то служил бы личным лекарем в столице у знати. А не в общественной больнице. Хотя с какой стороны посмотреть на это все, тогда бы я не встретил Вас.

А я услышал в его Вас, тебя, адресованное Кирке. Но она либо не прислушивалась, либо сделала вид что не поняла.

Было интересно наблюдать за их танцами. Шаг вперед, два назад.

— Чаще всего, — продолжал он свой рассказ, — в таких тавернах можно узнать последние сплетни и не афишируя заинтересованности выяснить не закрытые вакансии в преподавательском составе и персонале.