Кировская весна 1931-1935

Если образуется рядом с Германией новое государство, то "рассматривайте не только как ваше право, но как ваш долг препятствовать возникновению такого государства всеми средствами вплоть до применения вооруженной силы или, если оно уже возникло, разбейте такое государство!"

Гитлер открыто призывает таким образом разбить наше государство, Гитлер открыто говорит о приобретении мечом необходимой якобы для германского народа территории из тех земель, которыми обладает наш Советский Союз.

Араки, залезая генеральскими сапогами даже в область философии, в одной своей программной статье писал, что Япония сделала "по указанию бога первый шаг", забрав Манчжурию, что она забрала Манчжурию для того, чтобы позаботиться о там живущих корейцах и что такие же «заботы» ожидают Сибирь:

"сохранение мира на Дальнем Востоке означает прежде всего распространение императорской нравственности… На этом основании базировалась и аннексия Японией Кореи".

В Маньчжурии – тоже «заступились» за корейцев.

"Далее, окончательно распоясывается господин генерал, – в Восточной Сибири живет несколько сот тысяч корейцев, и положение их еще ужасно. Мы должны глубоко почувствовать необходимость позаботиться о них, как мы это делаем в отношении корейцев, живущих в Манчжурии… Наши традиции и национальные чувства не позволяют нам молча, сложа руки, наблюдать их ужасное положение".

Вот этот звериный лик классового врага! Вот кто стоит перед нами, и вот с кем мы должны будем, товарищи, иметь дело во всех тех громаднейших исторических битвах, которые история возложила на наши плечи.

Мы отлично знаем, что наши ряды – это ряды бойцов за социализм, и потому это – ряды бойцов за технику, науку, за культуру, за счастье людей!

Мы – единственная страна, которая воплощает прогрессивные силы истории, и наша партия есть могущественный глашатай не только экономического, но и технического и научного прогресса на нашей планете. Мы пойдем в бой за судьбы человечества. Для этого боя нужно сплочение, сплочение и еще раз сплочение.

Да здравствует наша партия, это величайшее боевое товарищество, товарищество закаленных бойцов, твердых, как сталь, мужественных революционеров, которые завоюют все победы под руководством славного фельдмаршала пролетарских сил, лучшего из лучших – товарища Кирова! (Аплодисменты.)

/Примечание Автора – подлинная стенограмма выступления тов. Бухарина на XVII съезда ВКП(б) с сокращениями/

{23}

13.02.34 Механик Филиппов

13 февраля около часа дня ко мне как вахтенному механику пришел машинист Фетин, чтобы получить сведения о расходе угля. Эти сведения надо было поместить в диаграмме. Я раскрыл вахтенный журнал и стал делать нужные выборки.

Вдруг корабль толкнуло. Бросаю раскрытый журнал на стол и встаю, чтобы уйти. Фетин не заметил толчка и осмотрит на меня удивленными глазами. Чтобы рассеять удивление, коротко бросаю: «Жмет… бегу в машину».

Я быстро спустился в машинное отделение.

Измерив уровень воды в льялах, я убедился, что он такой же, как и полчаса назад. Следовательно повреждений в корпусе пока нет. Но для страховки я велел Ивану Нестерову – вахтенному машинисту – начать наблюдение над уровнем воды и приготовить спасательную помпу и пародинамо. Вахтенному кочегару Маркову сказал, чтобы он поднял пар на одну-две атмосферы, а если в льялах кочегарки прибудет вода, немедленно сообщил мне.

Сам я пошел проверить, хорошо ли закрыты водонепроницаемые клинкетные двери во второй трюм и в коридор гребного вала.

После первого толчка прошло 20–25 минут. Спокойно. Можно было подумать, что произошла только небольшая передвижка льдов. Но льды готовили нам гораздо более серьезные испытания.

Последовавшие затем удары по звуку очень напоминали взрывы аммонала.

Саша Иванов, прекратив свою работу и приготовившись уйти из машины (в такие минуты по расписанию ему необходимо быть в помещении аварийной дизельдинамо), задает недоуменный вопрос:

– Что это… Гордеев взрывает?

Кто-то из нас отвечает:

– Нет, это разрушаются шпангоуты и обшивка корабля.

Иванов ушел, и мы остались вдвоем с Нестеровым.

– Ваня, открывай клапан на пародинамо, а я открою на спасательную.

– Куда отработанный пар? В холодильник?

– Нет, – отвечаю, – в атмосферу.

Резкий звонок телефона с капитанского мостика. Подхожу. Слушаю.

– Поднять давление пара в котле на случай пуска механизмов.

– Есть. А как там наверху?

– Пока все в порядке, сбрасываем продукты, – отвечает вахтенный штурман Марков.

Не закончив разговора по телефону, слышу голос Анатолия Колесниченко с верхних решеток машинного отделения. Он кричит во все горло, но мы его еле слышим. Подхожу к трапу. Анатолий передает распоряжение старшего механика пустить спасательную помпу пока что вхолостую.

А ледяные удары в корпус корабля становятся все сильнее, чаще и ближе.