Кирза и лира

В командирском уазике все, кроме водителя, сидят боком, лицом в хвост колонны. Глядят. Контролируют. Изредка, сдерживаясь, чуть всё же нервно, комментируют движение машин и всей колонны в целом. Понятное дело — переживают. Водитель командирского уазика сжав зубы, неотрывно следит за стрелкой спидометра, накатывающейся дорогой, и ловит злым взглядом извивающуюся колонну в боковые зеркала. Тоже нервничает. Он то хорошо знает — кто там сидит за баранками, и чего еще от этих «молодых», водил-мудил, можно ждать. Хорошо, — язвительно думает, — что вообще, падла, выехали. О, о! Гля, что выделывают! Что они делают, а? Сал-лаги! Стыдится своих товарищей, вульгарно, туда-сюда, шмыгающих по оси движения. Уж он-то бы не подвел, если бы был один, уж у него-то бы стрелка спидометра как влитая сидела бы на сорока. Не-то, что эти! Наберут, понимаешь, пацанов с папиными правами, карбюратора от трамблера отличить не могут. Салаги! О, о! Куда, ты… Куда, бл..! Из-за этих балбесов ему тоже приходится вилять по дороге. Они же, вместо того, чтобы идти строго по своей полосе, пристраиваются за ним, за ведущим, не понимают, что он-то прижимается к осевой линии, чтобы командир полка всю колонну мог видеть. Вот и виляет командирский уазик по дороге, то влево, то вправо, с хвоста их сбрасывает, но… Бесполезно всё. За ним, копируя его извилистые маневры, широко рулит вся колонна. «Мать иху в телегу! Ну, балбесы! — Беззвучно, одними губами, ругается водитель головной машины. — Вот только доедем до места, сразу же, падла, намылю кое-кому шею!» Имея ввиду следующего за ним молодого водителя.

— Как там у нас по времени? — озабоченно спрашивает командир начальника штаба.

— Да пока вроде нормально… — коротко глянув на наручные часы и карту маршрута движения, отвечает тучный, маленького роста, подполковник, обильно потеющий от неудобной посадки в машине, от излишнего напряжения и туго сдавливающей горло полевой гимнастерки, — по графику! Еще минут сорок, сорок пять по городу, товарищ полковник, и там ещё, за городом, почти два час движения… — пряча нотку сомнения в голосе, добавляет. — По плану! — осторожно потом вздыхает. — Доехать бы уж скорее… а там!..

— Да! Вот именно… — бурчит командир полка.

Связист, сидящий в командирской машине, бормочет позывные в микрофон:

— Амур — семьдесят пять, Амур — семьдесят пять, я Амур — семьдесят один…

— Дождем пахнет. — Отвлекаются офицеры на почти нейтральную тему.

— Да… А вечером передавали, я слышал, дождь маловероятен.

— Ага, верь им! — Не соглашается полковник, кивая головой на тёмные облака, плотно закрывающие небо прямо по их курсу, впереди. — Но, нежелательно бы сегодня-то, а? Как думаешь, начштаба?

— Да, это уж точно, сегодня не надо бы!..

Солдаты в кузове, по движению машины тоже чувствуют, какой «асс» за рулем им попался. Сидят, вроде дремлют, но, навострив уши опасливо косятся на тонкие вздрагивающие дуги обтянутые тугим брезентом. В машине легкая бортовая качка с резким встряхиванием, понятно — городской асфальт. В проеме заднего борта, как на киноэкране уплывают назад деревья, дома, боковые улицы, какие-то магазины, столовые, разные автомобили. Как кино в обратном направлении показывают. Прохожих на улице ещё мало, девушек вообще нет, значит, смотреть и не на что. Солдаты, уйдя в себя, пытаются не поддаваться тревожному состоянию предстоящих испытаний, учений, то есть. Это ещё потом, это в будущем. Сейчас другое беспокоит: пустой желудок. Он уже бурчит. Грозно еды требует!.. Вот же-ж, подлый! Хорошо, если бы только перед учениями… Ведь нет! В любое время дня и ночи разбуди солдата, его желудок всё время еды требует. Всё время и всегда! Особенно ранним утром! Как сейчас вот. Эх, пожевать бы чего!.. Но сейчас, хоть и очень хочется, свои запасы открывать нельзя, — рано. Раза два и успеешь сухарями хрустнуть, тут же придется всё разделить — с пустыми вывернутыми карманами и останешься. Хотя запасы, пусть и небольшие, есть у всех, но… Но, все вроде дремлют! Дремлют, но дремлют чутко!.. Ждут, кто первый не выдержит, тогда и можно… Уже учёные, уже знают, что на халяву и уксус сладкий. Хотя и не жадные — это не в чести, но никто не торопится доставать личный НЗ. Дремлют пока. Ждут. Свой запас съесть всегда успеется.

Проверяющих посредников вывезли в район учений ещё раньше. Полк еще только-только выезжал из города, а посредников, отчаянно зевающих от недосыпа, приятно пахнущих одеколонами и лосьонами после домашних утренних процедур, уже развезли, расставили по точкам на полигоне. Проверили связь, техническую документацию, обозначили сами участки, ещё раз проинструктировали — как и что, и оставили ждать.

«Ых-х-х-а-аа-х…ум-м!» Во весь рот, с хрустом, отчаянно зевают офицеры, прислушиваясь к окружающим звукам, поглядывают на часы…