Китаец

– Я не помню. Мы много пили, и, по правде сказать, я никогда не обращаю внимания на номера такси. У меня не очень хорошая память на цифры. А почему вы все это спрашиваете, что случилось?

– Я сейчас объясню, – быстро проговорил полицейский, продолжая сыпать вопросами. – Вы сказали, Пэн говорил про какой-то важный разговор?

– Да, – подтвердил я.

– Что за разговор?

– Я не могу вам сказать.

– Почему?

– Пэн просил никому не говорить. Он сказал, что это должно быть секретом.

Полицейские переглянулись.

– Вам лучше отвечать на вопросы, иначе мы вынуждены будем вас задержать и проводить в участок, – строго сказал расспрашивавший меня китаец.

– Что вы со мной сделаете? – удивленно переспросил я.

– Задержим, – медленно и четко повторил полицейский.

– За что? – удивился я, сделав идиотское и слегка испуганное выражение лица.

– Я повторяю вопрос: что за разговор у вас состоялся с Пэн Сяодэном?

Полицейский как-то быстро стал выходить из себя.

– Я не могу вам сказать, спросите его сами, – ответил я, сложив руки на груди. Полицейский фыркнул.

– Пэн Сяодэн пропал, вам придется проехать с нами. Собирайтесь.

– Как пропал? – снова переспросил я, изображая полное недоумение.

– У вас есть адвокат? – поинтересовался полицейский.

Вот это уже лучше: если бы они были из контрразведки или если бы у них что-то было против меня, не стали бы интересоваться наличием у меня адвоката.

– Есть, – утвердительно ответил я.

– Можете ему позвонить, а мы поставим в курс дела ваше консульство.

– Я не буду понапрасну беспокоить адвоката, и вас прошу не звонить в консульство. Я готов проехать с вами и ответить на любые интересующие вопросы. Я бизнесмен, и слухи, что я езжу по полициям, мне не нужны. За все время нахождения в Китае я не совершил ни одного правонарушения, бояться мне нечего.

– Хорошо, – ответил полицейский.

Я направился в спальню одеваться. Пара полицейских, стоявших у двери, проследовали за мной. Я вел себя естественно и не возражал: одевшись у них на глазах, взял документы, сотовый телефон, портмоне, и мы вышли из квартиры. Возле лифта нас ждал еще один полицейский в пиджаке. Тоже с оттопыренным левым бортом.

– Вы не закрыли квартиру, – напомнил мне полицейский.

– Я ее никогда не закрываю, – спокойно ответил я, чем сильно удивил полицейских. – В Китае безопасно, разве нет? – задал я скользкий вопрос, не получив ответа.

Я жил на самом верху здания, на лифте мы спустились с тридцать второго этажа на минус второй. Там нас ждал полицейский микроавтобус.

По дороге в участок я анализировал произошедшее: обыска не было, наручники на меня не надели, судя по всему, дела мои не так плохи, как я думал. Обыска я не боялся, прекрасно зная, что моя квартира и так вся прослушивается и просматривается, и поэтому ничего компрометирующего дома я не держал. Радовал сам факт – видимо, парни действительно из полиции.

– Приехали! – оборвал мои мысли полицейский. Двое проводили меня в кабинет следователя. Было понятно, что если не стали проводить обыск, значит, и арестовывать меня никто не собирался. Мне оставалось только хорошо и внятно рассказать, как все было, немного поиграв с деталями.

– Мы пригласили вас, чтобы задать несколько вопросов относительно вашей встречи с Пэн Сяодэном. В настоящий момент он объявлен в розыск. По нашей информации, вы последний, кто его видел. Вы имеете право…

– Я знаю свои права, мне не нужен адвокат, задавайте ваши вопросы, – решительно потребовал я.

Мне понравилось, как следователь начал разговор: слово «пригласили», сказанное им, вселяло оптимизм.

– Фамилия, имя? – монотонно начал следователь.

Он задал мне практически все те же вопросы, что спрашивали опера, но в отличие от них он фиксировал мои ответы в протокол.

– Хорошо, – методично произнес полицейский, подводя итог первой части беседы. – Расскажите, что за важный разговор у вас должен был состояться с Пэн Сяодэном.

– Товарищ следователь, с Пэн Сяодэном мы вместе учились в Харбине, мы друзья, и я не могу вам рассказать, зачем он меня приглашал.

– Вы не заметили в его поведении ничего странного?

Я скорчил угрюмое лицо, осунулся, наклонил голову, придав себе жалкий вид, но при этом не отрываясь смотрел полицейскому в глаза.

– Пэн был очень напряжен, – начал я вспоминать свои впечатления от встречи – Он был в темных очках и не снимал их даже в баре.

Мне нужно было вспоминать и выдавать следаку именно детали. Я полагал, они уже протрясли все места, где был в тот день Пэн, и знали многое. Знали они и то, когда и как мы расстались и как я вернулся в Гуанчжоу.

– Вы не интересовались почему?

– Я спрашивал его. Он сказал, что за ним кто-то следит.

– Кто?

– Он не сказал, кто точно. Он постоянно повторял, что ему жаль отца, и что он устал от такой жизни, и что хочет завязать, и что…

– С чем завязать? – ловко ухватился за как будто нечаянно оброненное мною слово полицейский.