Китай и страны Южных морей в XIV–XVI вв.

Чтобы сделать свои доводы более убедительными, Жэнь Лян-би обрушивался на всю систему посольских связей с заморскими странами и порядок титулования ванами иноземных властителей: «Прежде Тямпа ввиду того, что территория ее мала, а страна слаба, пользуясь предлогом [присылки] дани, просила о титуловании [ее властителя ваном], чтобы, опираясь на могущество императора, испугать и заставить преклоняться соседние страны. В действительности же утвердится или не утвердится ван [той или иной] страны, не зависит от того, титулован он императорским двором или не титулован. Большинство стран различных заморских иноземцев, когда [там] все благополучно, перестают [приносить] дань двору, и [властители там] сами восходят на престол; когда же [там] случаются затруднения, [они], пользуясь случаем [присылки] дани двору, просят о титуловании [их ванами]. Разве прибывший ныне посол (посол из Тямпы в 1505 г. — А. Б.) с данью добивается скорейшего титулования, а не хочет лишь возвращения территории… и только?»[530].

Несмотря на цели, которые преследовал Жэнь Лян-би, общее положение дел в официальных внешних связях Китая с заморскими странами отражено 6 его докладе совершенно правильно. В этом документе впервые открыто признавалось, что иноземные страны, лишь исходя из своих интересов, придерживались определенных норм в отношениях с Китаем. Признавалось здесь и то, что эти нормы на практике не соответствовали тому содержанию, которое вкладывали в них китайские политики. Совершенно справедливо критиковал Жэнь Лян-би и метод посылки в заморские страны «грозных» или «увещевательных» указов, которые оказывались недейственными. В целом указанный доклад на основе трезвой щенки сложившегося положения ставил под сомнение всю традиционную систему официальных внешних связей Китая с заморскими странами.

Встав после 1436 г. на путь постепенной сдачи позиций, завоеванных Китаем в начале XV в. в результате активизации своей политики в странах Южных морей, китайское правительство к началу XVI в. столкнулось с проблемой: стоит ли продолжать титулование иноземных властителей китайским двором. Титулование было, пожалуй, главным моментом, в какой-то мере еще позволявшим китайским политикам считать иноземные страны вассальными но отношению к Китаю. Насколько можно судить по данным источников, к концу XV в. китайский двор направлял посольства в страны Южных морей почти исключительно в случае просьбы о титуловании со стороны того или иного властителя. Как мы видели, Жэнь Лян-би впервые решительно обрушился на этот порядок. Кроме того, в XVI в. появляются и другие высказывания, ставившие под вопрос необходимость процедуры титулования. Возьмем, например, следующий отрывок из предисловия к «Хуак мин сы и као»: «Мы усердствуем, направляя наших послов к заморским иноземцам для титулования. Это ли церемониал приездов и отъездов? Иноземцы не признают этикета приездов и отъездов, он предназначен для чжухоу (т. е. для китайских владетельных, князей. — А. Б.). Ваны различных иноземцев прибывают ко двору, различные иноземные племена поддерживают связь с Китаем. Но слыханное ли дело, чтобы посылать ответные посольства? И как же тогда быть с совершением титулования?»[531]. Правда, далее автор предисловия приходит к выводу, что китайские посольства в иноземные страны для титулования местных властителей возможны. Но, верный своей постановке вопроса о несоответствии титулования «нормам этикета», он отмечает: «Следует осторожно относиться к делу титулования»[532].

Указанные соображения были приняты во внимание китайским двором. Жэнь Лян-би, уже выехавший со своим посольством, был возвращен в столицу из Гуандуна[533]. При этом в «Мни ши» после текста доклада Жэнь Лян-би сказано, что «после этого титулование долго не производилось»[534]. То же самое отмечено и в «Вай го чжуань». Вслед за описанием событий конца XV в. в Малакке здесь сказано: «Вскоре после этого посольства для титулования были прекращены»[535].