Китай, Россия и Всечеловек

Достаточно обратиться к тому, что пишет Юрий Рерих о буддизме Махаяны, чтобы убедиться во всеобщности закона: «прерывность» и «непрерывность», или «точечное» (корпускулярное) и «линейное» (волновое), строение есть свойство сущего. Они комплементарны, присущи одному и тому же. Сознание – мгновенное проявление океана бессознательного, при том что в каждом моменте присутствует весь временной ряд. Каждое мгновение (ksana) есть сжатая Вселенная и сжатая Вечность – время и пространство так же недуальны, присутствуют друг в друге. Если на уровне сансары время и пространство еще имеют относительное значение, то в Нирване для пробужденного сознания пространство исчезает, становится Пустотой (Sunya), а время – «отсутствием времени» или вечностью. Весь круг жизнедеятельности возникает одновременно. [566]

Подтверждается мысль Капры: физика приближается к тому, что в интуитивном опыте открылось мудрецам Востока. Синергетика соответствует восточному пониманию мира: все развивается спонтанно, самоорганизуется, человеку остается осознать законы, дарованные ему Природой, чтобы не отпасть от нее. (Мне уже приходилось писать: в синергетике нет того, чего не было бы в Дао. Восток и Запад самопознаются друг в друге, будучи двумя сторонами Единого.)

Призвание России

Акцентируя внимание на свободе личности, ее независимости от социума, Бердяев, видимо, имеет в виду прежде всего Россию. Есть некая особенность в социальной организации России – некий камуфляж, бесплодность усилий. Так уж повелось: чиновники наращивают проблемы вместо того, чтобы решать их, одновременно изматывая тех, кто хочет делать свое дело честно. Самовоспроизводство чиновников (с тенденцией к их расширению) создает впечатление, что чиновничество – единственный класс, получивший возможность защищать свои интересы. Но в потоке слов тонут реальные дела и добрые намерения. В этом причина системного кризиса, кризиса духа, о котором говорят в последнее время, остальное – вторично.

Бюрократия везде бюрократия, но в России она превзошла себя. «Мертвые души», по Гоголю, все превращают в фикцию. Государство, славословя человека, не дает ему жить. Оттого Пушкин сокрушался: не дай Бог родиться гению в России. Оттого ослепший Николай Иванович Лобачевский умирает в нищете. Слава приходит к нему после публикации дневника немецкого математика К. Ф. Гаусса, где он называет Лобачевского гением, открывшим многообразие пространства и его геометрических соответствий. Но Россия, утратившая историческую память, все еще оглядывается на Запад.

Оттого светлый ум князя Петра Алексеевича Кропоткина принял философию анархизма, о которой ныне чаще вспоминают на Западе. Знамение времени. Мне уже приходилось писать: кончился силовой вариант истории, государства как машины подавления. Нескончаемые малые войны – укор непробужденному сознанию, ответ на обезличивающую глобализацию, то последние волны затянувшейся Кали-юги, темной эры насилия.

О Петре Кропоткине вспоминает и Алан Уоттс, рассуждая о понятии Духа в китайских учениях и о принципе центрированности. «Понятие Дух (Шэнь) – то, что переводится как врожденный Ум каждого в отдельности и мира в целом, то есть ли. Так же как любая точка на поверхности сферы может рассматриваться как центр поверхности, каждый орган тела и каждое явление космоса – его центр и повелитель. С даосской точки зрения нет того, кто управляет, ни того, кем управляют. Все происходит самоестественно (цзыжань), со-возникает… Единственная возможность войти в Дао – наблюдать процессы и образы Природы. Приведя свой ум в состояние покоя, сосредоточенности, мы поймем, что это такое, но вряд ли сможем выразить словами». [567]

Первопринцип ли Уоттс сравнивает с идеями Петра Кропоткина: «Принцип „взаимного возникновения“ гласит, что, если каждая из вещей следует своему собственому ли, она будет сгармонизирована с другими вещами. Не по причине навязанного извне правила, а благодаря взаимному резонансу, взаимопритяжению. Даосы говорят, что Вселеннная, увиденная в целом, есть Гармония (Хэ), соединение образцов, которые не могут существовать друг без друга… В политической сфере этот принцип может быть проиллюстрирован „кропоткинской анархией“ – теорией, согласно которой, если людей оставить в покое и позволить им делать то, к чему они призваны, они последуют своей природе, и общество упорядочится само собой». [568] Русские действительно предпочитали следовать естественному чувству, инстинкту свободы, а не узаконенным правилам.