Китайская невеста

Попугай поклевал, а затем заговорил по-голландски, выдав такую тираду отборнейших ругательств, что даже бывалым морским волкам стало бы неловко.

Ни Шан-Вэй, ни Кай не понимали ни слова, но Молинда сразу же заткнула уши руками.

— Даже голландские капитаны старых морских посудин не ругаются так похабно! — воскликнула она.

— Хе-хе. Я сам его выучил, когда заметил в нем поразительную склонность к ругани.

— Сэр Алан и леди Бойнтон — добропорядочные люди, насколько я могу судить о них по рассказам, а у Чарльза есть жена и сын. Эта тварь расстроит их.

— Я знаю чувство юмора Чарльза, хе-хе. Пошлю ему записку с пояснениями, как и чем кормить попугая, которого, кстати, зовут Дитер.

Толстый Голландец вновь рассмеялся.

Молинда подумала, что такой подарок вряд ли будет оценен по достоинству, но решила не спорить. Она замыслила дерзкий план и поэтому хотела, чтобы Толстый Голландец пребывал в благодушном настроении, когда изложит ему свое предложение.

Гости и хозяин прошли в столовую, где их ожидал рижстафель — обычное в доме Толстого Голландца пиршество. Молинда понемногу попробовала от каждого блюда и не перегружала себя. Шан-Вэй и Кай отличались хорошим аппетитом, но быстро поняли, что за хозяином им явно не угнаться, а молодой китаец-аристократ, постоянно помня о своем пагубном пристрастии к спиртному, отказывался от предлагаемых кружек пива и вместо горячительных напитков пил фруктовые соки.

Когда основные блюда убрали со стола, девушки-невольницы принесли ошеломляющие разнообразные блюда из шоколада и засахаренных фруктов, теперь Молинда постаралась взять себя в руки. Пришло время обсудить деловое предложение.

— Хотела бы поговорить о перце, — сказала она.

Веселая улыбка продолжала играть на губах гостеприимного хозяина, но глаза его сузились.

— Компания «Рейкхелл и Бойнтон» хотела бы заключить договор о регулярных поставках перечного зерна, — проговорила Молинда. — Ты упомянул в разговоре с Чарльзом, что мог бы удовлетворить любые его потребности в перце, поэтому я готова обсудить график поставок.

— Хе-хе, когда я делал ему это предложение, совершенно не думал, что речь идет о регулярных и частых поставках. Не сомневаюсь, тебе отлично известно, что чиновники, которых присылают сюда из Голландии, строго следят за соблюдением правил торговли и что мне приходится обходить закон всякий раз, когда достаю перец для Чарльза.

— Если быть точным, — сказала Молинда, — ты непременно вспомнишь, что именно на мне лежала обязанность давать взятки чиновникам, чтобы те в нужный момент отворачивались и глядели в другую сторону. Лично ты никогда не был замешан.

— Я не мог рисковать, — ответил Толстый Голландец, — и сейчас по-прежнему не могу. Хе-хе.

Молинда отлично знала, что кто-то другой из его персонала дает эти же самые взятки чиновникам.

— Когда ты продал первую партию груза Чарльзу, твои доходы удвоились. Не сомневаюсь, голландский закон предусматривает жесткие ограничения на цены, по которым ты можешь отпускать перец купцам в Роттердаме.

— Естественно, хе-хе, — устало проговорил он.

— Я готова, — заявила Молинда, — предложить тебе пятьдесят процентов дохода, получаемого в Лондоне, за вычетом стоимости фрахта.

Глаза Толстого Голландца превратились в узкие щелки.

— Сколько перца ты хочешь?

— Весь, что ты сможешь достать, — решительно проговорила она. — Не собираюсь брать чересчур много. Вполне достаточно гарантированной поставки ежемесячно двух тонн.

Взрыв смеха Толстого Голландца потряс стены.

— Хе-хе, две тонны! Ты понимаешь, что просишь?

— Разумеется. Суть дела, на мой взгляд, в том, что вовсе не обязательно отправлять перец из Джакарты, где голландские чиновники берут на учет каждое зернышко. Его можно грузить на наши джонки в любом из портов на Борнео, или Суматре, или Тиморе — на любом из многочисленных островов. Я сама обеспечу доставку груза на борт одного из наших клиперов в Гонконге. Достать сам перец не составит большого труда.

— Да, верно, голландские власти оставили только узкий проход, хе-хе. Если я пойду на риск, моя доля прибыли должна составить более пятидесяти процентов.

В этом-то и заключалась суть дела. Молинда была к этому вполне готова.

— Если хочешь, — проговорила она сладким голосом, — я возьму на себя бремя взяткодателя. Благодаря полученным у тебя урокам, я знаю, к кому из чиновников можно подойти, а кого — обходить стороной. Но в этом случае, однако, мне кажется, «Рейкхелл и Бойнтон» должна оставить себе более пятидесяти процентов прибыли.

На лице Толстого Голландца отразилось растущее восхищение.

— Позволь обдумать твое предложение, — сказал он, — завтра утром, до вашего отъезда, я дам свой окончательный ответ.

Он повернулся к Шан-Вэю и непринужденно добавил:

— У вашей жены крепкая хватка.