Китайские дети - маленькие солдатики

«От остального мира мы отличаемся этим самым творческим неортодоксальным мышлением, и если равняться на тесты означает, что мы должны „натаскивать на тесты“, меня волнует, что мы потеряем конкурентное преимущество», – сказала Дженнифер Прайс, в ту пору – директор передовой старшей школы Ньютон-Норт. «Бюрократам подавай баллы, продуктивность ребенка, старый добрый конвейер. Но как можно оценить продуктивность ребенка?» – делился со мной миннесотский преподаватель социологии Брайен Стётер. Есть и такие, кого тревожит, что при таком подходе исчезнет индивидуальность учащегося, раз у прогресса теряется человеческое лицо и он превращается в численный показатель, измеряемый школой и государством.

Трава, похоже, всегда зеленее на чьем-то чужом школьном дворе.

Мне понятны эти тревоги, я сама пережила что-то подобное как родитель. Как журналист я всюду искала подтверждение, что творчество и критическое мышление оказываются задавлены, если сосредоточиться на академической успеваемости наших детей, – и не нашла прямой связи (хотя, очевидно, тут нужно время для эксперимента и поиска). Вместе с тем я отыскала множество результатов исследований, показывающих, что крепкая академическая база, построенная на знании, открывает возможности высокоорганизованного мышления и даже творчества. «Невозможно думать о чем-то, чего не знаешь, – сами попробуйте; чем больше знаешь о предмете, тем более сложными делаются мысли о нем», – говорил британский педагог Дэвид Дайдэу.

Пока мы все сживаемся с переменами в том, что касается образа учащегося в XXI веке, системы образования по всему миру тяготеют к слиянию. Просветители всех стран судят и рядят о том, каким должен стать девиз образования: мы, вероятно, не понимаем до конца, как сварить волшебное зелье, но знаем, каков должен быть результат, если это зелье выпить. Технические способности важны, однако важны и социальные навыки – умение вести за собой, творчески мыслить и работать с теми, с кем не согласен. «Некоторые навыки обязаны быть частью всего, что делается, но говорить так – упрощение, – сказал мне американский профессор педагогики Уильям Шмидт. – Воплотить это очень, очень сложно, и нет ни данных, ни проверенного пути к успеху».

«Возможно, идеален гибрид американской и китайской систем», – заключил Лю Цзянь, математик, участвующий в разработке школьной программы по заказу Министерства образования. Сяодун Линь, китайский профессор в Колумбийском университете, сказал, что «китайцы слишком глубоко закопались в содержание, а американцы – недостаточно. Обеим системам есть чему поучиться друг у друга». «Маятник всегда качается от Востока к Западу и обратно» – так сформулировал профессор по раннему образованию Чжоу Няньли.

В конце 2016 года я посетила педагогическую конференцию в Пекине, в которой участвовали ученые и правительственные чиновники из стран всех шести континентов. Я послушала, как француз рассказывает китайцам о преподавании инженерного дела, реформатор из Турции – о трудностях перемен в мусульманской стране, а министр образования из Онтарио – о придании воспроизводимости школьной программе в ее регионе. Получился бурлящий горячий котел диалога, и после накаленных дебатов об «инновациях в образовании» – таков дух времени, но эту фразу никто не смог толком прояснить – специалист по образованию из Мексики наконец в отчаянии всплеснул руками прямо на сцене. «Скорость изменений в том, как мы преподаем, ошеломляющая, – сказал он, обращаясь к полному залу участников. – Доживем до 2030 года – и ничто из обсуждаемого сейчас здесь не будет иметь никакого значения».

Ну зато хоть разговариваем.

* * *

Надвигается последний год Рэйни в китайском детсаду, скоро в школу, и мне мои приоритеты ясны. Я желаю жесткости в обучении, но не хочу, чтобы мой сын нависал над учебниками все свое время бодрствования, как его китайские сверстники. Я хочу, чтобы он учился рисовать, занимался спортом и имел досуг, а также развивал артистические способности, тягу к литературе и комедии. Если желает прыгать, скакать или кувыркаться в погоне за мячом – сигать через диван или ползать под обеденным столом – пусть, на здоровье.

Мне нужна золотая середина, сочетание, то, что нам видится идеальным образованием XXI века. Высокопоставленные чиновники по чуть-чуть приближают время полной глобализации образовательных систем, но пока все совсем не похоже на что бы то ни было удовлетворительное.