Китайский попугай

Мэдден проглотил проклятие, тоже сел за карточный стол, и игра пошла дальше.

Боб Иден уже третий раз прикупал фишки, и вот уже растаяла и третья кучка.

— Последний розыгрыш, — предупредил он, — я выхожу из игры.

— Для всех последний, все выходят, — проворчал Мэдден. У него явно испортилось настроение.

— Если последний, то пусть уж будет в полную силу, — предложил Мэйдорф. — Никаких ограничений ставок!

Неожиданно получилось, что последняя игра оказалась поединком между Бобом Иденом и акулой подпольного бизнеса Филом-Лихоманкой. Не очень-то надеясь подобрать две пары, молодой человек потянул карты и, к своему величайшему удивлению, обнаружил, что у него в руках четыре девятки. Не обратив внимания на тот факт, что карты раздавал Мэйдорф, он в возбуждении поставил крупную сумму и тут же был наказан. Уже выкладывая карты на стол, Боб заметил злую ухмылку Мэйдорфа.

— Четыре дамы, — ехидно заявил тот, разложив свои карты жестом профессионального игрока. — Мне всегда везло с женщинами. Все загребаю я, не правда ли?

Увы, это была правда. Боб нехотя вытащил из бумажника сорок семь долларов. Не забыть бы вписать эту сумму в командировочные расходы.

Мэйдорф встал. Видно было, что он в превосходнейшем настроении, — ничего удивительного. Взяв пальто, он обратился к хозяину ранчо:

— Давно я так приятно не проводил вечер. Если не возражаете, как-нибудь на днях еще загляну.

— Прощайте, — негостеприимно ответил Мэдден.

Взяв со стола фонарь, Торн заявил, что проводит гостя.

Боб Иден с трудом удержался от иронической усмешки — электрический фонарик, когда луна светит, как десять таких фонариков.

Мэйдорфа не смутило обращение хозяина, он еще раз повторил свою фразу о приятном вечере, поблагодарил всех присутствующих, пожелал им спокойной ночи и, довольно ухмыляясь, вышел вслед за Торном.

Мэдден с раздражением вытащил из ящичка сигару и, гневно сопя, стал откусывать ее конец. Наконец не выдержал:

— И это все, что вы сказали отцу, молодой человек?

— А что же мне было делать? — спокойно парировал Боб. — Не мог же я говорить о наших делах при этом подозрительном типе?

— Ясно, говорить не могли, подождать же немного могли. Я уже встал, чтобы увести его из комнаты, а вы поторопились закончить разговор. Ну, тогда сейчас же заказывайте новый, мы одни, никто не помешает.

— Ни за что на свете, сэр! Отец уже наверняка лег в постель и не простит мне, если я его разбужу. Подождем до утра.

Лицо миллионера побагровело от ярости.

— Но я требую позвонить! Я этого хочу! И я привык, что мои желания выполняются.

— Вполне возможно, однако я не позвоню!

— Как вы смеете! Я…

— Знаю, что вы скажете, сэр, — отважно перебил Мэддена Боб, — но вы сами виноваты. Коль скоро вы приглашаете на ранчо подозрительных субъектов, сами же расхлебывайте и последствия.

— Что вы болтаете! Никого я не приглашал! — вспылил миллионер. — А уж этого типа и вовсе… Хотел бы я знать, где Торн его раскопал.

В этот момент секретарь вернулся в комнату и положил на место электрический фонарик. Мэдден напустился на него:

— Хорошие же дружки у вас, Мартин. Вчистую, прохвост, меня обыграл!

— Знаю, шеф, и, поверьте, мне очень неприятно, но я ничего не мог поделать. Ведь вы же сами видели, как он нахально, чуть ли не насильно вперся в дом.

— Но кто же в этом виноват, как не вы? Ведь ваш же дружок. Кто он? И где вы с ним познакомились?

— Да я толком и не знаю, кто он. Коммивояжер или посредник, что-то в этом роде. И уж поверьте, я сам меньше всего настаивал на этом знакомстве. Но вы знаете, сэр, как бесцеремонны бывают такие субъекты.

— Хорошо, я не сержусь, но завтра будьте любезны отправиться к нему и известить, что я очень занят, что я не желаю видеть у себя непрошеных гостей, а если он еще раз осмелится явиться без позволения, я просто вышвырну его за дверь!

— Слушаю, сэр. Завтра отправляюсь к нему и дипломатично передам ваши слова.

— Никакого «дипломатично»! — рявкнул Мэдден. — Какая может быть дипломатия в отношении таких субъектов!

Идену надоело выслушивать эту словесную перепалку, и он стал прощаться:

— Прошу прощения, но глаза сами закрываются. Спокойной ночи!

У себя в спальне Боб застал А Кима, который пытался затопить камин. Молодой человек плотно прикрыл за собой дверь.

— Чарли, — сказал он, — я только что в пух и прах проигрался в покер.

— Я это заметил, — улыбнулся Чарли Чан.

— А из-за кого? Все из-за Фила-Лихоманки! Мошенник вытянул у меня сорок семь долларов.

— Я же позволил себе посоветовать вам быть осторожным, — заметил китаец.

— А я позволю себе заметить, что вы были совершенно правы! — рассмеялся Боб. — И еще позволил себе надеяться, что вы окажетесь неподалеку, когда Торн отправился провожать мерзавца.

— Я и хотел быть неподалеку, но луна светит столь ослепительно, что никак не удавалось подойти к ним поближе.

— Знаете, Чарли, после этого покера я абсолютно уверен в том, что Мэдден никогда не видел раньше Фила-Лихоманки — или он величайший актер в мире!

— Но Торн…