Китайский попугай

Завязался общий разговор, и они не заметили, как пролетело время. Расплачиваясь у кассы, они обратили внимание на незнакомого мужчину с сигарой. Его одежда и манера держаться выдавали приезжего. Журналист сразу же проявил профессиональный интерес к вновь прибывшему.

— Вы приехали ознакомиться с нашим городом? — поинтересовался он, приветливо поздоровавшись.

— Я приехал ознакомиться с лисом пустыни, — был ответ. — Существует мнение, что у здешнего вида хвост на три миллиметра длиннее обычного. Трудно в такое поверить, поэтому захотел убедиться лично.

— О, так вот что вас интересует! — воскликнул журналист, мысленно составляя заметку в ближайший номер «Эльдорадо таймс». — В нашем городе много натуралистов, и каждый специализируется на одном каком-нибудь животном. Есть специалисты по жукам и бабочкам, по мышам и сусликам. Обязательно загляните как-нибудь ко мне в редакцию, поболтаем.

— С преогромным удовольствием, — расплылся в улыбке приезжий натуралист.

Но тут внимание Вилла Холли переключилось на другой объект.

— Смотрите, кто приехал! — воскликнул он.

Повернувшись, Боб увидел в дверях ресторана маленького китайца, который показался ему старым-престарым, как сама пустыня. Желтое морщинистое лицо оживляла пара маленьких глазок, похожих на две бусинки.

— Это Ли Вонг, — представил его журналист. — Ли, ты так скоро вернулся из Сан-Франциско?

— Да, мистер Холли, — высоким тонким голосом ответил китаец, — я уже вернулся.

— Тебе не понравилось в Сан-Франциско?

— Нехороший город. Дождь и дождь, не так, как у нас в пустыне.

— Ты сейчас отправляешься на ранчо Мэддена?

Ли Вонг кивнул в ответ, а Вилл Холли продолжал:

— Тебе повезло. Мистер Иден как раз возвращается на ранчо мистера Мэддена и захватит тебя.

— С удовольствием, — подтвердил Боб.

— Сейчас горячий чай. Мистер может минутка подождать?

— Мы подождем у выхода, — ответил за Боба журналист, и они все трое покинули не очень-то гостеприимный «Оазис». Выйдя, Паула стала прощаться.

— Мне пора. Уже поздно, а надо написать еще несколько писем.

— Понимаю, — саркастически заметил Боб. — Передайте, пожалуйста, привет Вильбуру.

— Письма деловые. Спокойной ночи.

Когда за девушкой закрылись двери гостиницы, Боб обернулся к Холли.

— Итак, Ли Вонг вернулся. Хорошенькое дело!

— Что вам не нравится?

— Ну как же! Он приступит к исполнению своих обязанностей, а что будет с Чарли? Ненужного слугу уволят, и я останусь на сцене один. Не уверен, что справлюсь с такой ролью.

— Я как-то не подумал об этом, — признался Холли, — но мне кажется — когда Мэдден наезжает на ранчо, работы там хватит всем. Уверен, Чарли он оставит. А Чарли уж сумеет кое-что выудить у земляка. Ни мне, ни вам, я уверен, ни за какие коврижки не удастся выжать из Ли Вонга ни слова, но Чарли — совсем другое дело.

Тут появился Ли Вонг. В одной руке он нес дешевенький небольшой чемодан, в другой — большой бумажный пакет.

— Что у тебя в пакете? — поинтересовался журналист и сунул нос в пакет. — А, бананы!

— Это подарок для Тони, — пояснил старик. — Тони очень любит бананы.

Иден с Холли переглянулись, и журналист мягко произнес:

— Видишь, Ли, бедный Тони умер…

Кто распустил слух о невозмутимости китайцев? Ему бы сейчас увидеть искаженное гневом, полное горя лицо Ли Вонга и услышать безостановочный, жаркий поток проклятий, для чего вовсе не требовалось перевода.

— Бедный Ли, — тихо заметил Холли, — пачкает улицу, как говорят в таких случаях китайцы.

— Вы думаете, он догадывается, что Тони отравили? — спросил Боб.

— Понятия не имею, — ответил журналист, — но, судя по его реакции, скорее всего, да.

Не переставая проклинать кого-то и угрожать, китаец взобрался на заднее сиденье машины. Боб сел за руль.

Луна еще не взошла, далекие звезды были холодными и бледными. Машина ехала по ущелью между горами в кромешной темноте, казалось, полной неведомой опасности. Но вот ущелье закончилось, и машина живее покатилась вниз по каменистой, с выбоинами дороге. Машину швыряло и подбрасывало на камнях и неровностях, и Боб был рад, когда дорога вообще кончилась. Теперь ехали напрямик, по слежавшемуся, плотному слою песка. Время от времени по обе стороны в свете фар вспыхивали желтым светом глаза каких-то животных. Как всегда, к вечеру поднялся ветер и трепал сухие ветви Иудина дерева.

Его огромные стволы, перекрученные и искривленные, как в агонии, вздымались вверх, словно в отчаянии. А с заднего сиденья беспрерывно доносилось невразумительное бормотание старого китайца, оплакивающего своего друга.

Боб испытал большое облегчение, увидев свет в окнах ранчо Мэддена. Никогда еще огни этого негостеприимного дома не казались ему такими приветливыми.

Ворота были закрыты. Остановив машину, Боб пошел раскрывать ворота. Это оказалось не так просто, в замок попалась травинка, и его не сразу удалось отпереть. Въехав во двор, Боб свернул к сараю, служившему гаражом. Там уже ждал Чарли Чан. Свет фар скользнул по нему и ушел вбок.

— Добрый вечер, А Ким, — громко приветствовал его Боб. — Я привез тебе напарника. Ли Вонг вернулся.

Боб вышел из машины, но Ли Вонг не торопился выходить. Заснул?