Китайский секрет для мистера Форда

Человек умолк. Через минуту дверь открылась и компаньонов пригласили войти.

– Неужели моя простая, дешевая машина оказалась такой надежной, неприхотливой?

Д.Э. Саммерс открыл было рот, но поймал взгляд компаньона и принялся скромно рассматривать носки ботинок.

– Не так важна мощность вашего двигателя, – сказал автопромышленнику М.Р. Маллоу, – как то, что для перемещения вашей машины необходима только одна лошадиная сила. Вы не представляете, сколько газолина мы израсходовали на протяжении ста шестидесяти миль. Один галлон.

– Не может быть, господа.

– Ей-Богу, сэр. Ровно один галлон. Остальной расход топлива измерялся преимущественно в водке. Водки мы израсходовали существенно больше.

На лице Форда отразилось смятение.

– Вы понимаете, – сказал Джейк, – это Россия.

– Ах, да. Конечно. Продолжайте.

– Основной расход газолина пришелся на финиш, – продолжал Дюк. – Получилось очень эффектно. Мы ехали на моторе целых десять минут. Потом нас тащили местные жители.

А Джейк подтвердил:

– Буквально несли на руках.

– Неужели вас несли на руках?

Дюк поправил галстук.

– До самых городских ворот, – сообщил он. – Да, мистер Форд, вы действительно создали чудо.

Эпилог

– Алло, профессор? – Д.Э. Саммерс любовно протер телефонную трубку рукавом пиджака. – Мы дома. Еще одно дело? Нет, почему же, вполне. Правда, я еще не говорил с Маллоу, но не думаю, чтобы он был против. Что? Он в Детройте. Да, на «Форд Мотор». Я что? Ну, вы же знаете мои чувства к Форду. Душа, как говорят в России, горит. Могу ляпнуть лишнего. А у Маллоу талант дипломата. Да. Да. Да. Ну, да. Жуткий скандал будет, самому нравится. Фриде все ему рассказал, клянусь. Еще немножко – и мы помашем Генри платочком. И потом: я и в самом деле не мог оставить контору!

В конторе действительно нашлось теперь столько дел, что оставить ее было нельзя ни на минуту. Трубка телефонного аппарата не успевала остыть, а Д.Э. Саммерс разрывался: в руках у него были бумаги, которые он так и не выпустил из рук с тех пор, как приехал грузовик с топливом, следом привезли запчасти, и вдобавок плотники, маляры и двое художников без остановки мерили, колотили и красили. От клиентов не было отбоя, и каждая третья машина была «жестянкой Лиззи». Жители города толпились на заправочной станции. В общем гаме слышался голос механика, который провел зиму в компании владельца кафе и теперь, лежа под очередным «Модель-Т», настаивал на том, что реклама – двигатель торговли, а без торговли невозможна никакая экономика. И его слова не были просто словами.

Стены станции выглядели живописно, как никогда: их все покрывали рекламные вывески. Не нужно было иметь особенно острое зрение или внимательный взгляд, чтобы заметить среди них рекламу лавки Палпита, аптеки Аджета и мастерской кузнеца. Но главное: прямо над вывеской «Автомобильный сервис Саммерса и Маллоу» помещалась другая: «Рекламное Бюро».

Кроме того, к указателям на перекрестке добавился еще один: «Такси». Такой же стоял на вокзале, около аптеки и на развилке с парком. В городе не осталось конных экипажей, а имелось теперь пять таксомоторов. Двое джентльменов почти ничего не делали. Они просто заглянули поздороваться к Фрейшнеру, остались на чашку кофе и съели по куску торта. Через день директор от Форда, Клей, подписал кредитный чек о покупке пяти машин на имя Н.Д. Элькока.

Нетрудно было заметить также другое обстоятельство: хозяева вывесок были страшно довольны: они то подходили поближе, то отходили на несколько шагов, чтобы рассмотреть их получше, порывались потрогать, и то и дело читали вслух соседям.

Кроме того, в аптеке теперь продавалась прекрасная автомобильная аптечка: удобная жестяная коробочка, похожая на те, в которых продают хирургические инструменты, крашеная белой масляной краской. Крышку жестянки украшал красный крест. В коробочке содержался и бинт, и прекрасный английский пластырь телесного цвета, и склянка с йодом, и несколько порошков морфия, и еще множество вещей, без которых не может обойтись ни один автомобилист, и которые мистер Аджет был готов подобрать для вас персонально.