Кладбищенский цветок

– Как раз наоборот! Я связался с женой Богословского, она дала телефон ювелира, который периодически чистил серьги и другие украшения Виолетты. Он подтвердил ценность и высокую цену, – Краснопёров снова потянулся к графину, налил воду, залпом выпил и вытер рот тыльной стороной ладони. – Эксперты обнаружили ещё одну странность. Помните, на месте, где к берёзе подвесили вторую жертву, мы обнаружили ключи и мужской волос. Так вот, этот волос принадлежит покойному Богословскому!

– Чем дальше в лес, тем толще партизаны, – Зиновьев поднялся и вышел из-за стола. – Из этого следует – первое: бизнесмен знаком с маньяком; второе: он или его подельник, или маньяк намеренно положил волос Богословского на место преступления, чтобы запутать следствие.

– В любом случае мы знаем, что Богословский знаком с убийцей, надо проверять ближнее и дальнее окружение покойного.

– Это не реально! – Ивушкин замотал головой.

– У нас нет другого выхода, – Павел вздохнул. – Богдан, у нас есть ордер на обыск закрытого завода?

– Нет! И не спрашивай причины! Не знаю!

– Ивушкин, ты остаёшься в Управлении, а мы попробуем проникнуть на территорию через вахтёршу Пермякову.

– Я с вами, – Евгений подскочил, демонстрируя готовность.

– Приказы не обсуждаются! В четыре часа ты должен быть на погребении Богословского. Ирина Смирнова опубликовала объявление в средствах массовой информации, что отпевать будут в местной церкви и похоронят на горячевском кладбище. Посмотри, кто придёт, сходи на поминки в ресторан, послушай, что люди станут говорить, уже возле дверей Краснопёров обернулся и поднял указательный палец. – Смотри, много не пей! Пошли, Богдан.

Зинаида Семёновна разложила на газетке нехитрый обед, который принесла из дома – отварную картошку, нарезанные кусочки копчёного сала, луковицу и три кусочка серого хлеба. Она всегда брала именно три, знала, что больше не съест, а выбрасывать нельзя! В сегодняшнее время люди забыли, что хлеб всему голова! Неожиданно дверь проходной отворилась, и на пороге появились знакомые полицейские.

– Добрый день уважаемая Зинаида Семёновна, – Краснопёров радушно раскланялся.

– Здравствуйте, – женщина скомкала газетку со снедью и привстала. – Что же вы не позвонили, я бы сама пришла. Ещё что-то хотите узнать? Я вроде всё рассказала.

– Нам надо попасть на территорию завода, – Богдан выглядел грозно и для пущей убедительности выставил перед собой удостоверение.

Настроение женщины неожиданно изменилось.

– На каком основании? У вас есть ордер? Без документов я вас не пропущу, иначе лишусь работы.

– И какой выход? – Краснопёров не напирал, а словно просил подсказки и вахтёрша клюнула.

– Через проходную не получится, а если пройти направо с тыльной стороны можно перебраться через забор.

Через пять минут мужчины пробирались по пустынной территории. В кирпичных зданиях бывших цехов отсутствовали окна, вокруг валялся мусор, завод постепенно разрушался. Возле одного здания они заметили микроавтобус.

– Вон там, похоже, кто-то есть, – Краснопёров ткнул коллегу локтем в бок.

Они не успели приблизиться к кирпичной стене, как неожиданно сзади раздался вкрадчивый голос:

– Что, граждане, здесь потеряли?

Краснопёров резко дёрнулся, выхватив из кобуры пистолет.

– И что, стрелять станешь?

– Надо будет и стану, – Павел рассматривал солидного, хорошо одетого мужчину, рядом с которым стояли два здоровых мордоворота с дубинками.

– Полиция, – Зиновьев на вытянутой руке демонстрировал удостоверение. – Мы хотим выяснить, чем вы здесь занимаетесь.

– У вас есть ордер или постановление? – Мужик стоял перед полицейскими, засунув руки в карманы брюк и демонстрируя полную безмятежность. – Мы арендуем один из цехов по фасовке сыпучих продуктов и не занимаемся чем-то противозаконным.

– И к чему такая секретность? – Павел вернул пистолет в кобуру. – Я подозреваю, что здесь действует организация террористической направленности, один звонок и через минуту ворота протаранит группа захвата.

– Ну, зачем такие радикальные меры. Просто работают граждане из Таджикистана, не у всех есть документы. Может, как-нибудь решим вопрос?

Полицейские повернулись на лязгающий звук. Ворота цеха откатились в сторону, и на волю выехал грузовик. Краснопёров и Зиновьев переглянулись. По характерному, стеклянному звуку стало понятно, что нелегалы льют левый алкоголь.

– Давай так, – Павел внимательно посмотрел на дельца. – На то, чтобы ты свернул свою деятельность, даю тебе двое суток.

– Что в обмен?

– Ты даёшь мне видеозаписи с камер, которые выходят на дорогу за последнюю неделю.

– Не спрашиваю зачем, но годится! Только наблюдение ведётся из города, надо время, чтобы снять копии.

– Сделай это, как можно скорее. Привезёшь в Управление для Краснопёрова. И не забудь, через сорок восемь часов здесь будет ОМОН. Время пошло.

– Ты так вот всё и оставишь? – спросил Зиновьев, когда они, не прячась, прошли через проходную и сели в машину.