Клады великой Сибири

– Какой вы храбрый! – поддразнил Суравин. – Только, право же, вы напрасно горячитесь! Можем поклясться, что мы не имеем ничего общего с русскими офицерами. Мы – пираты, и я с удовольствием докажу вам это.

– Чем? – недоверчиво спросил офицер.

– Тем, что покажу вам то, из-за чего мы путешествовали на север и что добыли.

Верлов одобрительно кивнул головой и, взяв японца за руку, повел его в сопровождении Суравина в каюту.

Но прежде чем спуститься вниз, он приоткрыл люк и крикнул:

– Все, кто внизу, спрячьтесь! Сюда идет посторонний!

Он сделал это для того, чтобы японец не видел Веры Николаевны.

Впоследствии он мог бы описать ее наружность и приметы, и по ним Вера могла бы попасться.

За себя Верлов не боялся, но Веру оберегал, отстраняя от нее малейшее подозрение.

Выждав минуту, он ввел японца в каюту и указал на золото и драгоценные камни.

При виде этих сокровищ глаза офицера широко открылись.

– Так, значит, то, что говорил нам китаец, была правда?! – произнес он. – Признаюсь, мы не верили его рассказу. Мы преследовали вас за то, что вы искалечили одно наше судно, действуя под черным флагом.

– Как видите, наши слова правдивы, – сказал Верлов. – А так как японский крейсер первый объявил нам войну, то мы и будем прежде всего мстить вам.

– Посмотрим! – злобно проговорил японец. – Во всяком случае, Япония сумеет справиться с вашим проклятым кораблем!

– Об этом мы поговорим потом! – резко оборвал его Верлов. – Однако вы прекрасно владеете русским языком! Вы, вероятно, по примеру многих ваших офицеров, до войны жили в каком-нибудь русском городе, занимаясь парикмахерством и шпионя под видом этого занятия.

– Вы угадали! – нахально ответил японец. – Наши офицеры не брезгуют еще худшими ремеслами для изучения того, что нужно нашему правительству. Зато мы и победили Россию!

– А теперь я смогу победить вас, – пробурчал Верлов.

И, выведя японца наверх, он закрыл люк и присоединил офицера к остальным пленникам, которые сразу закидали его разными вопросами.

Берег был недалеко.

Обогнув мыс Елевин, Бромберг взял курс на север, старательно избегая попадаться на глаза гиляцким рыболовным шлюпкам, изредка попадавшимся там и сям.

Но вот вдали показался, наконец, и город Ола, похожий скорее на небольшой поселок, чем на город.

Взяв вправо и делая постоянные промеры, корабль приблизился к берегу и остановился верстах в двадцати юго-восточнее Олы, в расстоянии каких-нибудь двадцати сажен от берега.

Верлов подошел к японцам.

– Кто из вас умеет плавать? – спросил он офицера.

– В японском флоте все умеют плавать! – гордо ответил тот.

– В таком случае прикажите вашим подчиненным раздеваться и плыть поодиночке к берегу. Платье и провизия вам будут доставлены.

Офицер перевел его слова матросам, и они одобрительно закивали головами.

Развязывать всех сразу было опасно.

Поставив на всякий случай Суравина и Бромберга у перил с револьверами наготове, Верлов стал развязывать пленных поодиночке и пускать их в воду.

Платье складывалось в кучу.

Когда последний японец спустился в воду, Верлов приказал Бромбергу подниматься.

Подойдя к рычагам, инженер нажал один из них, и «Владыка» широко распустил свои винтовые и плоские крылья.

Бромберг нажал другой рычаг и повернул третий.

Машина заработала, винтовые крылья завертелись с головокружительной быстротой, и корабль, словно лебедь, плавно поднялся на воздух и поплыл к берегу.

Лишь только «Владыка» очутился над головами японцев, Верлов сбросил вниз их платье, небольшой ящик с галетами и крикнул:

– Счастливо оставаться!

Японский офицер, с искаженным злобой лицом, погрозил ему в ответ кулаком.

Описав дугу, Бромберг поднялся над морем и дал полный ход.

Воздушный корабль дрогнул и понесся с головокружительной быстротой на юго-запад.

XXI

Не только Япония, но и весь мир взволновало известие о появлении воздушно-подводного корабля, наделавшего столько беды нации восходящего солнца.

Газеты и журналы всех стран были переполнены описаниями последних событий.

Делались предположения, догадки, писалась масса выдумок, появились даже и интервью «от собственных корреспондентов», якобы беседовавших с капитаном этого диковинного корабля, писавших очень талантливо разную чушь, какая только могла прийти в голову изобретательным корреспондентам.

Известие, что на воздушно-подводном корабле хозяевами являются русские, называющие себя открыто пиратами, повело к дипломатическим запросам.

Иностранные дипломаты были уверены, что это вовсе не пираты, а попросту русские офицеры, посаженные на купленный тайно русским правительством вновь изобретенный воздушно-подводный корабль и посланные для уничтожения японского флота.

Русской дипломатии приходилось распинаться, уверяя всех в лживости этих слухов, и вокруг России создавалась атмосфера всеобщего недоверия.

Но чем дальше шло время, тем больше исчезали следы удивительного корабля.

Он словно совершенно исчез, и ни одно телеграфное агентство не могло сообщить, что его видели там-то или там-то.