Клайв Стейплз Льюис. Человек, подаривший миру Нарнию

Все эти книги можно и сегодня купить, в основном в специализированных букинистических магазинах. Но столь яркая слава, сопутствовавшая им в год выхода в свет, померкла. Почему с Льюисом этого не произошло?

Можно попытаться наметить некоторые линии исследования, которые помогут нам понять (хотя в строгом смысле слова они не «объясняют») воскрешение интереса к Льюису. Сравнительно легко выявить некоторые кусочки этого пазла, но беда в том, что мы толком не знаем, как они складываются в общую картину.

Во-первых, начали появляться не публиковавшиеся прежде или остававшиеся недоступными материалы. Главным образом мы обязаны этим преданной редакторской работе Уолтера Хупера, который летом 1963 года исполнял обязанности секретаря Льюиса, а после смерти Сесила Харвуда в 1975 году стал литературным душеприказчиком Льюиса. При жизни Льюиса Хупер успел сверить с ним полную библиографию его публикаций. Впервые этот список был издан в 1965 году и содержал 282 пункта, не включая писем[767].

В начале 1970-х годов ведущее английское издательство William Collins & Sons приобрело права на наследие Льюиса и организовало филиал Fount, чтобы выделить издания Льюиса и не смешивать их с другой продукцией компании. За десять лет Хупер подготовил в этом издательстве ряд сборников: «Баламут поднимает тост» (Screwtape Proposes a Toast, 1965); «Об этом и других мирах» (Of This and Other Worlds, 1966); «Христианские размышления» (Christian Reflections, 1967); «Семя папоротника и слоны» (Fern-Seed and Elephants, 1975) и «Бог перед судом» (God in the Dock, 1979)[768]. Эти новые сборники расширяли горизонты тех читателей, кто уже был знаком с Льюисом, и знакомили с ним новых поклонников. Хупер настоял на том, чтобы публикация любой новой книги сопровождалась переизданиями двух более ранних работ, обеспечив таким образом постоянное присутствие на книжном рынке менее популярных трудов Льюиса, таких как «Кружной путь» и «Человек отменяется»[769].

Намного позже (2000–2006) Хупер — и это, вероятно, самое важное достижение — издал 3500 страниц переписки Льюиса, предоставив тем самым желающим возможность детально изучить интеллектуальную, социальную и духовную траекторию Льюиса. Эти письма, столь важные для исследователей, легли в основу данной биографии.

Во-вторых, в Соединенных Штатах сложился целый ряд обществ, занявшихся сохранением памяти и наследия Льюиса. Первым стало нью-йоркское общество К. С. Льюиса, основанное в 1969 году. За ним вскоре последовали другие, сформировались ассоциации, в которых приверженцы Льюиса могли общаться и обсуждать его труды. Те, кто был влюблен в Льюиса в 1940-е и 1950-е годы, стремились передать свой энтузиазм следующему поколению. В 1974 году в колледже Уитон (Уитон, Иллинойс) был основан центр имени Мэрион Уэйд, посвященный изучению жизни и творчества Льюиса и его круга. Здесь использовали материалы, собранные Клайдом Килби (1902–1986), бывшим профессором английской литературы в колледже Уитон. Родина Льюиса не слишком торопилась: оксфордское общество К. С. Льюиса возникло лишь в 1982 году. Началась формальная организация наследия Льюиса. Создавались сети, которые обеспечили передачу наследия Льюиса следующему поколению.

В-третьих, талантливые биографии, написанные близкими Льюису людьми, помогали читателям лучше себе представить этого человека. Первой вышла «К. С. Льюис: биография» (C. S. Lewis: A Biography, 1974), совместный труд Роджера Ланселина Грина и Уолтера Хупера. Грин (1918–1987), учившийся у Льюиса в Оксфорде, сам тоже стал детским писателем и автором биографий английских детских писателей, в числе которых особо заслуживают упоминания книги о Дж. М. Барри и Льюисе Кэрроле (обе — 1960). За биографией Хупера и Грина последовала книга еще одного близкого друга, Джорджа Сэйера, «Джек» (Jack, 1988), которая остается важной вехой в исследованиях Льюиса. Хотя им, естественно, недоставало дистанции для критического подхода, обе биографии содержали важные подробности личной жизни Льюиса, изображали его живым человеком и добавляли глубины к прочтению некоторых его книг.

И наконец, мощный прилив интереса к Толкину в США на рубеже 1960–1970-х годов косвенно оказался благотворен и для Льюиса. Становилось все очевиднее, что Толкин не единственный оксфордский писатель, но член группы, которую мы теперь называем инклингами, и внимание вновь сосредоточилось на самом заметном члене этой группы — Льюисе. Все больше американских студентов в Оксфорде начали ходить по памятным местам Толкина и Льюиса и затем привозили это увлечение домой в Штаты (учитывая эту тенденцию, на туристические карты Оксфорда нанесли точное место, где находился «Орел и ребенок»).