Класс. История одного колумбайна

К счастью, отчим еще неделю назад укатил к своей родне куда-то в Астрахань, на рыбалку. С матерью тоже не возникло проблем – по пятницам они обычно с Викой уезжали на дачу, где проводили все выходные. Дима не хотел говорить о своих планах – вдруг мама заартачится и решит остаться в пятницу дома? Нет уж, пусть они с Аней будут вдвоем…

Наконец долгожданный день наступил. Утром мама поздравила его с днем рождения и словно между делом сунула ему в качестве подарка тысячу рублей. Вика чмокнула его в щеку и подарила аппликацию в виде кувшина с цветами.

Весь день Дима не сводил взгляда с Ани, но она даже не повернула голову в его сторону. Лишь на перемене, накануне последнего урока, он случайно столкнулся с ней на лестнице и заглянул ей прямо в глаза. На мгновение ему почудилось, будто его с головой затягивает в глубокий прохладный омут. Тонко очерченные губы девушки изогнулись в мимолетной улыбке, и она слегка наклонила голову. Щеки Димы мгновенно стали багровыми, но внутри у него все ликовало.

«Она согласилась! – торжествующе кричал он про себя. – Она придет!»

Поскольку ни о каком праздничном столе не шло и речи, а денег у Шлангина было в обрез, пришлось довольствоваться тем, что было. После школы Дима купил большую грибную пиццу и несколько бутылок с напитками. Денег оставалось совсем чуть-чуть, но он наскреб какую-то мелочь, и этого хватило на упаковку эклеров. К счастью, еще оставался почти нетронутый салат «цезарь» (его прошлым вечером приготовила мама), который он также выставил на стол. После этого старательно прибрал квартиру, особое внимание уделив своей комнате. Когда к приходу Ани все было готово, он включил музыку и сел на стул, то и дело поглядывая на часы.

Ровно в пять вечера он уже нервно кусал заусенцы. Кроме закуски и лимонадов на белоснежной скатерти высилась бутылка шампанского. Ее Диме как-то удалось стянуть после одного застолья, устроенного отчимом. Если честно, он даже сам не знал, зачем «свистнул» ее. Но вот сегодня вроде бы подвернулся неплохой случай. Правда, он сомневался, будет ли Аня пить алкоголь, но вдруг…

В десять минут шестого ее все не было. Шлангин встал из-за стола, принявшись ходить из угла в угол.

– Она придет, – бормотал он вслух. – Девчонки все время опаздывают. Она должна прийти, ведь она улыбнулась мне…

Одна песня сменялась другой, пицца уже окончательно остыла, над салатом начала кружить муха.

«Ну, где ты?!» – мучительно думал он.

Он уже потерял всякую надежду, как в половине шестого в дверь раздался звонок. Услышав его, Дима чуть не подскочил на месте от неожиданности. Едва не смахнув со стола бокал, он, спотыкаясь, бегом ринулся в прихожую.

«Пришла… – хлопало в мозгу, словно крылья раненой птицы. – Она пришла…»

Дрожа от нетерпения, Дима щелкнул замком, распахивая настежь дверь.

И обомлел.

На пороге, сутулясь и покачиваясь, топталась неряшливая женщина. Одутловатое лицо с набрякшими мешками под глазами обрамляли сальные пряди спутанных волос. Демисезонная куртка лоснилась от грязи, в руках «гостья» держала початую бутылку портвейна. При виде Шлангина неряха расплылась в идиотской улыбке, и Дима с отвращением заметил отсутствие половины зубов.

– Ты Шланг? – заплетающимся языком спросила она, подмигнув изумленному юноше.

– Я… – начал Дима, тут же смутившись. Послать по известному адресу женщину, пусть даже в таком непотребном виде, у него не поворачивался язык. – Вы ошиблись адресом, – как можно равнодушнее заявил он, пытаясь закрыть дверь. Однако прежде чем он сделал это, в зазор проворно проснулся носок стоптанного сапога с отслаивающейся подошвой.

– Я Аня. И меня попросили поздравить тебя с днем рождения, – прошепелявила незнакомка. Дима поморщился – от «Ани» шло непередаваемое амбре, смесь табака, перегара и давно не мытого тела. – А еще – праздничный поцелуй.

Дима в ужасе смотрел, как к его лицу приближается шелушащийся рот бомжихи, он был так близко, что на верхней губе можно было различить вскочивший пузырек герпеса.

– Убери ногу! – выкрикнул он и, толкнув пьяную неряху, с силой захлопнул дверь. Снаружи послышался хриплый смех, отчего по спине Шлангина пробежала нервная дрожь. Его всего колотило, как в ознобе.

Медленно передвигая ноги, он, будто сомнамбула, побрел в гостиную.

«Что это было?!»

Его безумный взгляд остановился на салате «цезарь», на самом верху которого уже сидела муха. Ни слова не говоря, Дима одним движением смахнул вазу на пол. Наструганная масса из куриного филе, тертого сыра, капустных листьев и помидоров черри веером разлетелась по комнате.

– Гадина! – крикнул Дима, ударив кулаком по блестевшей глянцем тарелке. Она треснула, расколовшись ровно по центру.

Все его естество отказывалось верить в то, что только что произошло. Это казалось каким-то нелепым, дурацким сном, о котором даже стыдно кому-либо рассказывать.

Из динамиков продолжала литься музыка. Играла медленная композиция – Дима специально подготовил заранее сборник в надежде пригласить на танец Аню… Вот и потанцевали, мать его…

Муха взвилась к потолку, монотонно нарезая круги вокруг люстры.