Классическая драма Востока

Говорят, что мной нарушен закон:
как наказана я тяжело!
Не ждала никогда, что по слову суда
склоню на плаху чело.
Вот я о своей обиде кричу,
чтоб Земля содрогнулась
и Небо заплакать могло.
Скоро душа моя оставит земные края.
и войдет во дворец Сэньло

[100].А Земля и Небо взирают
на подобное зло?
На мотив "Катится вышитый мячик"
В утренний час, в вечерний час светят для нас
солнце и луна.
Добрые духи, злые духи владычат людьми,
власть их равна.
О Небо! О Земля!
В чем моя вина?
Вам известно всегда, где чиста вода,
где мутна.
Но дай, о Небо, ответ: отчего же мало лет
прожил праведпик Янь Юань, —
А разбойнику Чжи за какую заслугу, скажи,
долгая жизнь была суждена?
Светоч доброты умер от нищеты —
был короток век его.
Делатель зла жил посреди тепла,
жизнь его оказалась длинна.
О Небо! О Земля!
В чем моя вина?
Ведь это великий грех — возвеличивать тех,
чья власть сильна,
и принижать живущих кротко.
Попустительством вашим правосудная лодка
по течению унесена.
О Земля! Разве ты мудра, если не отличаешь
зла от добра, —
разве ты Земля?!
О Небо! Велика твоя слепота, тобою попрана
чистота, —
разве ты Небо?!
Горька судьбина моя, по щекам струятся два
слезных ручья —
я остаюсь одна!

Палач.Двигайся поживее, мы и так опаздываем.

Доу Э

(поет)

На мотив "Бестолковый сюцай"

Канга меня давит, и я клонюсь:
не снести мне позора такого, —
То влево, то вправо,
то взад, то вперед меня влечет
снова и снова.
Снизойди, почтенный, к мольбе, говорю тебе:
"Дай молвить слово!"

Палач.Ну, говори, что у тебя?

Доу Э

(поет)

Прошу тебя, улицей главной
меня не веди — нет у меня
желанья иного!
Веди по заулкам, в обход, чтоб не видел народ,
и буду я к смерти готова.
Это так легко, не бранись, что идти далеко,
не встречай мою просьбу сурово!

Палач.Мы подходим к рыночной площади; если ты хочешь повидать родных, можешь позвать их, пусть идут туда.

Доу Э

(поет)

На мотив "Докучливая песенка"

Одинока я, будто сирая тень,
я готова сгореть со стыда.
Но стон проглочу, не вздохну, промолчу,
не унижу себя никогда.

Чжао-цзюнь едет за пределы Китая. Ксилография, цветная печать, подкраска от руки. Государственный Эрмитаж.

Палач.Значит, у тебя — ни отца, ни матери?

Доу Э.Есть отец, только он тринадцать лет назад уехал в столицу держать экзамен и с тех пор не подавал вестей.

(Поет.)

Я тринадцать лет не видала лица родного отца,
он все не вернется сюда.

Палач.Тогда с какой стати ты просила меня идти кружным путем?

Доу Э

(поет)

Если пойду у всех на виду,
опасаюсь я, что свекровь моя
увидит меня тогда.

Палач.Так ведь тебе все одно умирать, чего же ее-то бояться?

Доу Э.Если свекровь увидит, как меня в канге с замком ведут на казнь,

(поет)

И она умрет от волнения,
какая в том нужда?
Умрет она от волнения —
какая в том нужда?
Послушай, стражник почтенный — будь
подобрей, — и без того беда!

Цай(входит, плача). Небо! Да ведь это моя невестка!

Палач.Посторонись, старуха!

Доу Э.Раз уж моя свекровь пришла, попроси ее подойти поближе, я хочу сказать ей кое-что.