Классическая драма Востока

Он сыт подношеньями добрых людей,
подаяньем откормлен он.
Поясница его на бочку похожа —
как, несчастный, он истощен!
Его живот толщиною в три чи
воистину непревзойден!
Появись тут верблюд, лев, или барс,
или даже огромный слон —
Даже им под тяжестью туши подобной
был бы смертный час предрешен!

Монах.Он издевается над бедным иноком!

Лю

(поет)

На мотив "Радость Поднебесной"

Тысяча фунтов мяса растет
на этом изящном стане.
Любопытно бы знать, что он ест?
Любопытно бы знать, сколько еды
помещается в этом болване?
С кем бы тебя сравнить, толстяк,
при твоем монашеском сане?
Ты напомнил мне о Трижды Веселом

[139]бритолобом Мин-хуане.

Эй, монах! Своей толщиной ты напоминаешь двух древних мужей.

Монах.Это кого же?

Лю

(поет)

Жира в тебе не меньше, чем было
в танском Ань Лу-шане

[140].Как не вспомнить еще и о Дун Чжо,
о коварном ханьском пузане?

Вот ты стоишь перед моей закладной лавкой. Если кто не знает, что ты просто-напросто — толстый монах, то может подумать —

(продолжает петь)

Что бог богатства пришел ко мне,
подумают поселяне.

Монах.Лю Цзюнь-цзо, глупые твои глаза! Не видишь, кто перед тобой, — ведь я будда Сакьямуни!

Лю.Это ты — будда Сакьямуни?

Монах.Да, я!

Лю.Ну, до Сакьямуни тебе далековато!

(Поет.)

На мотив "Песнь Ночжи"

Так толст и огромен
твой живот,
Как же избавишь птицу ты
от голода и невзгод?
Чтоб увидеть твою поясницу, нужно
долго идти в обход —
Как же пройдешь по тростинке ты
над пучинами вод?
Ты лыс, монах, на твоей голове
ни волоска не растет,
Как же в твоих волосах воробей
себе гнездо совьет?

Монах.Огорчает меня, что ты, погрязший в мирской суете, не хочешь внимать учению будды Жулай.

Лю

(продолжает петь)

Говоришь, мы не слушаем будды Жулай
среди наших мирских забот,
Мы едим, но сало у нас не растет —
скорее наоборот.

Монах.Лю Цзюнь-цзо, я не простой монах, я монах школы Чань [141]. Я могу от восхода до заката пройти триста ли.

Лю

(поет)

На мотив "Сорока на ветке"

Трудно поверить, что можешь ты,
обойти даже малый храм.
Разве можешь ты поклоняться святым
и молиться по утрам?
Наверняка
Из монастырских дверей
твоим необъятным жирам
Тяжко небось на Небо
восходить по синим горам?

Монах.Лю Цзюнь-цзо, накорми меня!

Лю

(поет)

Сколько же нужно, чтоб насытить тебя,
копиться людским дарам?
Но в твоей толщине есть кое-что хорошее.
(Поет.)
Ведь ты наверняка легкосерд,
благодушен и неупрям.

Монах.Лю Цзюнь-цзо, я творю чудеса, власть моя велика. Я — живой Будда!

Лю

(поет)

На мотив "Худая трава"

Вот как?
Что за слова?
Ты говоришь — велика
мощь твоего волшебства?
Жаль, что живот у тебя маловат,
подрастил бы его сперва.
Слушай, монах!

(Продолжает петь.)